Концерт Патриции Каас. 8. И что дальше (Под Москвой) - стр. 16
– Дедя, мы пойдем помогать маме?
– Обязательно, Верочка. Уля, командуй, что помочь тебе?
Уля хозяйничала на кухне и подставив щеку для поцелуя выделила Свиридову фронт работ – заниматься салатом. Свиридов набросил фартук и принялся за работу.
– Какие новости у моих девочек? Что поделывает наш Гриша?
– Папа работает, а бабушка мучает тетю Любу! – ответила Верочка. – А еще папа нарисовал мне тянитолкая!
– Это что же за зверь такой? – удивился Свиридов и они с Верочкой обсудили нарисованного зверя.
У Ули все ладилось как-бы само – все кипело, скворчало, источало ароматы.
– Улечка, что у тебя сегодня такое вкусное? Пахнет – сил нет.
– Так всего лишь щи, папа Толя. Просто травка разная так пахнет. Вот тут кашка для Верочки, кабачки нам с мамой Тоней и мясо для мужчин. Как салат, готов?
Свиридов ловко орудуя ножом разделался с помидорами, огурцами, салатными листьями, луком и другими ингредиентами и в том, как сноровисто он заправлял и раскладывал все на блюде чувствовался немалый опыт.
Уля набрала сообщение для Гриши, а затем для Тони.
– Привет, Люба! Пообедаешь с нами?
– Здравствуй, Толя! Нет, спасибо, побегу домой – скоро Коля вернется, его тоже покормить надо!
– Как я люблю, когда все дома, все вместе за столом. – негромко сказал Свиридов.
– И как жаль, что это бывает не так часто, – ответила Тоня.
– Но как вкусно!
Гриша привычно загрузил грязную посуду в посудомоечную машину …
ВЕЧЕРОМ
После обеда Верочка заявила свои права на деда и забравшись к нему на руки уже не желала слезать. Но и не мешала деду беседовать – и это было очень занятно.
Верочка с какой-нибудь игрушкой или даже с несколькими играла на руках у Свиридова, рассаживала кукол у него на плечах и на руках, и тихонько воспитывала их, ничуть не обращая внимания на разговоры взрослых.
Баба Тоня могла показывать и обсуждать модель будущего платья, папа Гриша мог показывать рисунки к очередным номерам журнала, мама Уля могла советоваться насчет меню на ближайшие дни или о текущих покупках – все это, казалось, не касалось Верочки.
И все так думали, пока она среди разговора взрослых не вставила свое замечание насчет того, что мама собиралась купить ей. Причем ее замечание было вполне осмысленно, а высказавшись Верочка, не обращая внимания на так внезапно установившуюся тишину, продолжала свою беседу с куклами.
Потом взрослые немного поспорили, кто будет купать Верочку, но она сказала «дедя» и Свиридов пошел готовить ванну, а потом оттуда стал доноситься веселый смех и плеск воды.
Затем дед вынес закутанный в полотенце шевелящийся сверток и пошел укладывать спать внучку, а Тоня воспользовалась освободившейся ванной.
Они вышли одновременно – Свиридов из комнаты Верочки, а Тоня в халате из ванной комнаты.
Тоня откинулась в кресле и Свиридов, набрав крем из секретной черной баночки, стал массировать ей лицо.
– Уля, не уходи. Вымой лицо, я тебе тоже помассирую. Будешь красивой – жуть!
Уля терпеливо дождалась своей очереди и уселась в кресло.
Когда-то, когда Свиридов позвал ее первый раз, она отнеслась к предложению с некоторым недоверием. Но даже единичный массаж она ощутила – не столько увидела в зеркале, сколько физически ощутила кожей.
Потом это заметили другие – пришлось сказать, что массаж ей делает сам папа Толя: посмотрите на маму Тоню, у нее тоже такая нежная кожа.