Концепция жизни доктора Барри - стр. 13
– Да, я в порядке… кажется.
Она опять попыталась подняться. На этот раз ей это удалось. Девушка встала на ноги, чуть пошатываясь.
– Как голова? – поинтересовался я, все еще опасаясь за ее здоровье.
– Нормально… Уже нормально. – Она взглянула на меня своими огромными карими глазами. – Ты спас меня…
– Ерунда, – отмахнулся я, надев маску скромного супергероя, которому совершить героический поступок – раз плюнуть.
Она улыбнулась. Очевидно, я выглядел полным идиотом. Во всяком случае, я почувствовал себя таковым. Что поделать, иногда рядом с женщиной мужчина теряется и ведет себя, как последний болван. Что-то подобное произошло, в данный момент, и со мной. Давненько я не окунался в такое состояние!..
– И все-таки, спасибо, – сказала Ева. И это «спасибо» прозвучало так искренне, что мне сделалось в душе по-настоящему тепло. – Но что же мы будем делать?
– Как что, выбираться отсюда, конечно! – оптимистично изрек я.
Мне не хотелось сейчас думать о нашем, поистине бедственном положении. Не хотелось заранее пугать девчонку. Достаточно того, что я и так уже пережил конкретный стресс. Нет, это не связано было с тем положением, в которое мы попали. Я оказывался в переделках и похлеще. Стресс был связан с моей спутницей; с тем: выживет она или нет?! Я невероятно сильно за нее испугался. Наверное, я раньше так ни за кого не переживал. И когда она подала признаки жизни, когда произнесла: «кто я?», я мысленно поблагодарил Бога, как никогда еще до этого не благодарил.
– Скоро начнет темнеть, – задумчиво заметила Ева.
– Да, – согласился я. – Придется здесь заночевать. А утром уже начнем отсюда выбираться.
– Надо бы разжечь костер. – Ева проверила карманы своей куртки и вынула мокрый коробок спичек. – Всучили по дороге, когда тебя искала. Какая-то рекламная компания. Да только, как видишь, толку от них уже никакого.
– Почему же! – взял я спичечный коробок и открыл его. – Сейчас разложим вот на этом камне и высушим. Делов-то! До захода солнца вполне успеют высохнуть.
Мы сидели, прижавшись друг к другу, и смотрели, как веселый огонь поглощает сухие поленья. Ночное небо развернуло над нами свое звездное покрывало.
– Слушай, а как ты вообще нашла меня? – спросил я, ковыряя палкой в горящих углях.
– Да проще простого, – ответила Ева. – Твоя соседка подсказала. Ты ведь в той забегаловке постоянно завтракаешь.
– Действительно, просто! А мой домашний адрес ты, конечно, раздобыла… – вопросительно уставился я на девушку.
– В полиции, – удовлетворила она мою догадку. – У меня там есть друзья.
– Ну, это понятно.
– В свою очередь, хочу и я спросить тебя кое о чем.
– Я весь во внимании.
– Ты ведь, насколько я знаю, занимаешься альпинизмом.
– Ну, есть такой грех.
– А как же так получается, что летать ты боишься, а лазать по скалам – нет?
Я как-то неопределенно пожал плечами. Мне не приходилось еще отвечать на этот вопрос, хотя ничего необычного, с моей точки зрения, здесь не было.
– Да, летать я действительно боюсь, но это совсем не значит, что я боюсь высоты. Я обожаю лазать по скалам! А летать я боюсь именно в самолетах, и только в самолетах; то бишь в замкнутом пространстве. Моя аэрофобия не совсем обычная. Я не боюсь закрытого пространства как такового, у меня не клаустрофобия, но в самолете я чувствую себя, мягко говоря, не совсем уверенно; а точнее, меня там одолевает какой-то непонятный животный страх. И акрофобией, то есть боязнью высоты, как уже сказано, я тоже не страдаю. На моем счету более двадцати прыжков с парашютом. И это дело мне тоже очень нравится. Правда, перед тем, как прыгнуть, меня надо связать, затащить в самолет, развязать перед самым прыжком, и просто вытолкнуть наружу.