Конь-драконь - стр. 13
Он ждал.
Здесь, на вершине, было еще холоднее, чем в деревушке – но он, казалось, не чувствовал холода. Все его чутье было настроено на то, что должно было произойти здесь, сейчас, еще не сию минуту, но вот-вот…
Что-то должно было произойти.
Сначала казалось, что ничего не изменилось – та же заснеженная опушка, то же студеное небо над головой, та же непроглядная чернота вокруг – но звериное чутье путника уловило едва заметную перемену в темноте ночи – и понял, что чудо произошло. Теперь оставалось только ждать.
И он ждал. Прошли годы бесконечных поисков, тяжелой борьбы, горьких потерь и разочарований – он наконец-то обрел то, что тщетно пытался вернуть все эти годы. Он помнил этот путь, эту заснеженную вершину, этот горьковатый привкус – еще с бесконечно далекого детства.
Полночь преображалась – сначала незаметно, потом все быстрее, сильнее, победнее – вот уже в черной пустоте ночи появилось невидимое окно, еще закрытое, еще само не понимающее, кто оно и что оно.
Мир вздрогнул – окно начало медленно-медленно раскрываться, – оттуда дохнуло холодом холоднее самой ночи, но это не остановило путника. Он терпеливо дождался, когда окно открылось на три четверти – и проскользнул в колючую зыбкую темноту. Странник знал, что они охраняют портал только в тот момент, когда…
…портал.
Да, портал.
Тот самый.
Вы же никому не скажете, верно?
Шаг-Шах
Шаг.
Клетка влево по диагонали.
Шаг.
Клетка вправо по диагонали.
Взгляд.
Вайт.
(есть блек, есть вайт)
Вайт.
Враг.
Взмах.
Смерть.
Голова врага катится по клеткам, отрубленная саблей.
Прыг – через тело врага.
Шаг.
Клетка влево.
Шаг.
Клетка вправо.
Конь.
Вайт.
Враг.
Взмах.
Падает белый всадник с белым конем, разрубленный пополам.
Шаг. Шаг.
Тура.
Вайт.
(Враг).
Взмах – черные пальчики подносят к туре зажженный факел.
Ф-х-х-р-р-р-р.
Вспыхивает зажженная тура.
Выскакивают из башни обожженные воины.
Взмах, взмах, взмах.
Падают, разрубленные саблей.
Шаг.
Шаг.
Шах…
Шах?
Шах.
Вайт: враг: вождь.
Шах.
Взмах.
Черная пешка не видит белого ферзя сзади, падает с отрубленной головой.
А вот скажите, а что за игра такая, где не две крепости, черная и белая, а много-много крепостей? Нет, не три и не четыре – это я знаю, есть такие – а вообще много-много, вот так рядами, рядами идут, а между ними узкие проходы, арки всякие. Вот это вот что? Я отродясь таких крепостей не видел, по мне крепость, она крепость и есть, узкие окошки, узкие бойницы, а тут вообще не пойми, что – окна большие, широкие, с разноцветными стеклышками…
А как тут ходить, вы мне можете объяснить? Нет, старая схема не работает, что можно на клетку влево или вправо шагнуть, тут как-то по-другому ходят. А вот есть полоса такая, по ней повозки катятся, а я к полосе подошел, а мне сказали – стой, а потом сказали – иди, а это что за правила такие?
Нет, а вы мне можете объяснить, а как играть? Вот есть черные, есть белые, это я знаю, а когда красные, это что? А синие? А зеленые? А которые совсем пестрые, это как? Они что, и за тех, и за других, и за третьих? Я им сказал, что так нельзя, они отмахнулись, будто я что-то неприличное сказал…
Черная крепость.
(Еле-еле нашел черную крепость среди пестрых крепостей)
Шаг.
Шаг.
Шаг.
Дверь.
– Я к вам.
– День добрый. Проходите, присаживайтесь. А что вы умеете?
Взмах.
Осколки.
– М-м-м… а еще?
– Всё…
– И это всё?