Комплекс полноценности - стр. 18
Гризов хотел бы, конечно, найти этого гада и лично начистить рыло. Но понимал, что это невозможно. Не в его силах. Наверняка этот подонок трусливо спрятался за границей и звонил с подменного номера. Гадить в душу и пугать неокрепшие умы, сидя на диване, это все, на что они были способны. А случись встретиться лицом к лицу с русичами, сразу мочились в штаны. Поэтому Антон привычно забыл о происшествии и заторопился на работу.
Этим утром его путь лежал в помещение «Зачинай-БАНКа», что располагалось почти в центре города в шикарном особняке, некогда принадлежавшем барону Гроссу. Барон был родом из обрусевших немцев-романтиков, верой и правдой служивший Петру Первому, ибо на своей родине им было тогда скучно. За добрую службу барон был жалован орденом, землею в Тамбовской губернии и особняком в Петербурге.
Что сталось с землей в глубинке после Великой Октябрьской, было ясно, а вот дело с особняком в Петербурге неожиданно приняло крутой оборот. Одно время там располагалась редакция журнала «Каток», профсоюзного органа работников скоростного автотранспорта. Потом особняк перешел к народному театру цыган «День пляшем, два поем», которых скоро сменил «Клуб любителей отечественной водки», со временем уступивших свое место модельному агентству «От бедра». В конце концов, особняк был пожизненно арендован «Зачинай-БАНКом», известным своими инвестиционными проектами в области строительства крупных объектов на суше и небольших кораблей на море.
Но ветер перемен не оставлял особняк барона Гросса в покое. Едва «Зачинай-БАНК» обжился в новом помещении и начал пускать корни, прибирая к рукам все пристройки и окрестные здания, как снова грянул гром. Из далекой Ниццы в солнечный Санкт-Петербург прикатил некий фон Штольценбергер со своим любимым ротвейлером по кличке Шольц. Едва переступив порог отеля, Штольценбергер заявил окружившим его журналистам, что прибыл с важной миссией восстановления справедливости. Он утверждал, ласково потрепывая Шольца по слюнявой морде, что является прямым потомком барона Гросса, и согласно личному указу российского императора от тысяча семьсот двадцатого года имеет все права на особняк своего предка в самом центре Санкт-Петербурга. Более того, европейское сообщество не потерпит нарушения его прав, то есть прав человека. И, конечно, предъявит санкции правительству России, если его, то есть Штольценбергера, собственность не вернется к законному владельцу, а достанется варварам. Не видать тогда, мол, России финансовых кредитов, как своих ушей, – блеснул напоследок знанием русских поговорок Штольценбергер. А может быть Россию, по его просьбе, вообще отключат от международной финансовой системы «С.В.И.С.Т».
Представители «Зачинай-БАНКа» несколько озадачились. С одной стороны, какой-то малохольный Штольценбергер со своим слюнявым псом, а с другой стороны, европейское сообщество, за которым всегда маячит американское общество. Хотя особняк и был передан на ближайшие пятьсот лет «Зачинай-БАНКу» российским правительством после честной уплаты в бюджет нескольких миллионов долларов плюс налоги, в нынешней сложной финансовой ситуации можно было ожидать чего угодно.
Слегка перепуганные представители «Зачинай-БАНКа» собирали в это утро пресс-конференцию для ознакомления общественности со своими планами. Штольценбергер вечером, после совместного ужина с Шольцем, давал альтернативную пресс-конференцию в отеле, куда были приглашены журналисты, освещающие проблемы недвижимости и собаководства.