Компенсация чувств - стр. 23

— Стоите на учёте у какого-либо специалиста? — присев рядом с кроватью на стул, начал расспрашивать он.

— Да, — коротко отозвалась я и, не торопясь конкретизировать, перевела взгляд на слишком медленно капающую систему.

— У кого, с какого времени, и по какому заболеванию? — делая пометки, продолжил допытываться мужчина.

— А это так важно? — не желая посвящать его в подробности лечения моей главной проблемы, огрызнулась я и, закатив глаза, проворчала: — К моему состоянию это никаким образом не относится.

— Важно, — настойчиво сообщил Никита Андреевич и, впившись в меня внимательным взглядом, пояснил: — Мне нужно знать для корректировки лечения. Особенно если вы принимаете какие-то препараты на постоянной основе. Есть такие?

— Да, — буркнула, демонстративно вздыхая.

— Какие? — продолжил допытываться он и, не дождавшись моего ответа, проворчал себе под нос: — Просто невозможная пациентка.

— А я не настаиваю, — огрызнулась я и, закашлявшись, прохрипела: — Смените мне врача, и ваша жизнь станет легче.

— Может, я люблю трудности, — усмехнувшись, поддел мужчина и, достав телефон, выдал с нескрываемой угрозой: — Или вы мне рассказываете, или я буду вынужден связаться с вашими близкими для выяснения нужных мне подробностей.

— Да что вы ко мне пристали? — выпалила и, попытавшись сесть, ойкнула от боли в местах уколов. — Я чувствую себя уже намного лучше и хочу домой. У меня самолёт через два дня. Зачем вам эти подробности?

— А затем! — рявкнул Никита Андреевич. — Во-первых, анализы у вас неважные! Во-вторых, ваше самолечение вместе с алкоголем дали свои плоды в качестве осложнений на лёгкие. Вы сами себя довели до пневмонии! Это вы понимаете?!

— А вам то какое дело?! — взвизгнула в ответ.

— Хотя бы, потому что я врач и…

— Там пришли к пациентке, — сообщила заглянувшая в палату медсестра и, оценив нашу сопящую парочку равнодушным взглядом, пожала плечами, уточняя: — Пустить или?..

— Или! — рявкнул мужчина.

— Пустить, — перебила я и, поймав его гневный взгляд, прошипела: — Обход окончен, доктор.

— Не дождётесь, — отзеркалил он и, встав, отошёл к окну, кивая вместо приветствия зашедшим в палату подругам и Мирону.

— Как ты? — присаживаясь рядом, уточнила София, наблюдая, как медсестра убирает систему.

— Могло бы быть и лучше, — проворчала, метая в доктора недовольные взгляды.

— Вот, — улыбнувшись, сообщила Лиза, ставя рядом с кроватью объёмный пакет. — Тут одежда и всё по списку.

— Наконец-то, — с благодарностью отозвалась я и, оттянув двумя пальцами больничную рубашку, пожаловалась: — А то раздели и вот в это нарядили.

— Ну уж извините, что не положили вас под систему прямо в вечернем платье, — с издёвкой в голосе проворковал Никита Андреевич.

— Хоть бы спросили…

— Как-то не подумал, что надо было дождаться вас из глубокой отключки для получения разрешения, — хохотнул он и, прищурившись, спросил: — По лечению тоже есть замечания?

— Вот, кстати, доктор, как вас там? — прохрипела, откашлявшись. — Я же просила убрать из назначений уколы. Хватит с меня таблеток и систем, я уже вполне нормально себя чувствую.

— Назначения останутся без изменений, — безапелляционно произнёс мужчина. — А будете возмущаться, Лариса Алексеевна, я ещё и клизму добавлю для профилактики.

— Мне на самолёт через два дня, — возмутилась, поморщившись под тихое хихиканье девчонок. — А вы...