Компаньонка - стр. 17
Мари произнесла эти слова почти с кошачьей мягкостью, что заставило Кити с восхищением принять её предложение.
– С превеликим удовольствием, графиня.
Кити присела на пуфик, а графиня изящно разлила по чашкам шоколад. Одну из них она подала Кити.
– А теперь потрудитесь мне объяснить, барышня, что заставило вас пренебречь вежливостью и правилами этикета и столь бесцеремонно ворваться в мою комнату?
И намёка на укор не послышалось в словах графини.
Кити пару раз сомкнула ресницы, и губы её растянулись в улыбке. Девушка не могла взять в толк, как эта женщина вместо своих объяснений ожидает извинений и объяснений от самой Кити. Это восхитило княжну. А Мари продолжала:
– Мы горим?
Кити все с той же улыбкой помотала головой.
– Кто-то в смертельной опасности?
– Нет.
– Тогда что же стряслось, моя дорогая?
Кити потупила взгляд и произнесла совсем тихо:
– Театр.
– Театр?! – удивилась графиня.
– Ну да. Извините мне это, графиня. Я совершенно обезумела от радости.
– Кити, я тебя не намерена отчитывать. Я действительно подумала, что случилась беда. Но я тебя немного пожурю. Я понимаю, что тебя переполняют эмоции и ты вне себя от радости, но ты будущая княгиня. Этот твой первый выезд в театр говорит о том, что ты готова стать светской дамой.
Кити кивнула.
– Вот и веди себя соответственно. Я знаю, как это сложно, когда сердце готово выпрыгнуть от счастья… тогда, может, повременить с твоим «дебютом», может, ты не готова, и тебе ещё хочется прыгать в коротких платьицах по парку и лазать по деревьям? Сомневаюсь, что у тебя выйдет высидеть на стуле ровно три часа. Ты точно сможешь спокойно пройти к своей ложе?
Мари улыбнулась хитро, и Кити улыбнулась ей ответной улыбкой.
– Извините, графиня. Я буду стараться.
– Давай с этой минуты ты начнёшь себя вести как истинная княгиня.
Настал черёд Кити хитро улыбнуться.
– Тогда я бы поинтересовалась у вас, почему вы не такая? Нет. Почему вы появились у нас, как бедная родственница, чопорная вдова, да ещё в этой ужасной шляпе?!
Мари заговорщически наклонилась к Кити, сощурив глаза.
– Предлагаю тебе, Кити, заключить договор: я – открываю тебе свой секрет, а ты – будешь во всем советоваться со мной, когда придёт время. Давай постараемся доверять друг другу и ценить это доверие.
– Справедливо, – заключила Кити.
Управляющий Ольденбургского поместья Гордей сразу же невзлюбил новоприбывшую. И прошлым вечером Гордей убедился, что этой особе доверять нельзя. Ему вольготно жилось до неё. Все было в его руках и в его распоряжении. Гордей чуял наверняка, что с этой женщиной нагрянут перемены, а они ему были ни к чему. Его всё устраивало. А эта графиня того и гляди все возьмёт в свои руки и начнёт командовать и распоряжаться всем и всеми.
Гордей приоткрыл со скрипом дверь в просторную комнату. Перёд себя он внёс в комнату свечу. Просторная, но явно не жилая комната, заставленная сундуками и коробками, озарилась светом. Гордей осторожно прошел к окну и приподнял портьеру. Управляющий смачно чихнул от поднявшейся пыли, которая словно танцевала в лучах света. Гордей обвёл комнату неспешным взглядом: трюмо, портрет, наполовину завешанный портьерой. С портрета на управляющего смотрела прелестная женщина. Можно было бы подумать, что на холсте изображена была Кити, но эту женщину отличали от Кити гласа с поволокой и волосы цвета вороньего крыла. Кити же, в отличие от матери, была светлоголовой и смотрела ясно и светло. Портрет погибшей супруги князя, в открытом от портьеры месте, покрылся внушительным слоем пыли.