Комната - стр. 11
Вдыхая чудные запахи, мы целую вечность ждем, когда испечется пирог. Когда пирог остывает, мы делаем для него снег, только не холодный, как настоящий, а в виде сахара, растворенного в воде. Ма обмазывает им пирог со всех сторон.
– Теперь я помою посуду, а ты укрась его шоколадом.
– Но ведь у нас нет шоколада.
– А вот и есть, – говорит она, вытаскивая маленький пакетик и встряхивая его шик-шик. – Я отложила его из воскресного подарка три недели назад.
– Какая ты молодец, Ма. А где он лежал?
Она крепко сжимает рот.
– А вдруг мне снова понадобится место, где надо будет что-нибудь спрятать?
– Скажи! – кричу я.
Ма больше не улыбается.
– Не кричи, у меня от крика болят уши!
– Скажи мне, где ты прятала шоколад.
– Послушай, Джек…
– Мне не нравится, что у нас есть места, где могут спрятаться…
– Кто?
– Зомби.
– А.
– Или людоеды и вампиры…
Она открывает шкаф и, вытащив коробку с рисом, показывает мне темную дыру:
– Я спрятала шоколад здесь, вместе с рисом. Понял?
– Понял.
– Ничего страшного здесь нет. Можешь проверить сам в любое время.
В пакете пять шоколадок – розовая, голубая, зеленая и две красные. Когда я кладу их на пирог, краска и «снег» пачкают мои пальцы, и я тщательно их облизываю.
Пришло время ставить свечи, но их нет.
– Ты снова кричишь, – говорит Ма, закрывая руками уши.
– Но ты сказала, что будет именинный пирог, а что это за именинный пирог, если на нем нет пяти зажженных свечей!
Ма с шумом вздыхает:
– Я неправильно выразилась. У нас с тобой пять шоколадок, и они говорят, что тебе пять лет.
– Я не хочу есть этот пирог.
Я ненавижу, когда Ма молча ждет.
– Он противный.
– Успокойся, Джек.
– Надо было попросить свечей в качестве воскресного подарка.
– Ну, на прошлой неделе нам были нужны обезболивающие таблетки.
– Мне они не нужны, это только тебе! – кричу я.
Ма смотрит на меня так, будто у меня появилось новое лицо, которое она видит в первый раз. Потом она говорит:
– И все-таки не забывай, что нам приходится выбирать те вещи, которые ему легче всего достать.
– Нет, он может достать все, что угодно.
– Да, – отвечает Ма. – Но если ему пришлось побегать…
– Почему это ему пришлось побегать?
– Я имею в виду – если ему пришлось зайти в два или три магазина, он мог на нас рассердиться. А если ему вообще не удастся достать то, о чем мы попросили, тогда он, возможно, не принесет нам в следующее воскресенье никакого подарка.
– Но, Ма, – смеюсь я, – он не ходит по магазинам. Ведь магазины бывают только в телевизоре.
Она жует свою губу, а потом смотрит на пирог.
– И все-таки, прости меня, я думала, что шоколадки заменят свечи.
– Глупая Ма.
– Бестолковая. – Она бьет себя по голове.
– Тупая, – говорю я ласково. – На следующей неделе, когда мне будет шесть, постарайся все-таки достать свечи.
– На будущий год, – поправляет меня Ма. – Ты хотел сказать – на будущий год. – Ее глаза закрыты. Они у нее иногда закрываются, и она целую минуту молчит. Когда я был маленьким, то думал, что у нее села батарейка, как однажды в часах, и надо будет попросить, чтобы он в воскресенье подарил нам новую.
– Обещаешь?
– Обещаю, – говорит Ма, открывая глаза.
Она отрезает мне огромассный кусок пирога, а я, когда она отворачивается, сгребаю на него все пять шоколадок – две красные, розовую, зеленую и голубую.
Ма говорит:
– Ой, еще одна пропала, как же это случилось?