Комета Магницкого – 2 - стр. 30

– Две комнаты и кухня, – расхвастался Магницкий.

– Пустите, дяденька, на квартиру. Не пью, не курю, деньги платить буду исправно, со стипендии.

– Не пущу.

– Почему? Мне уже девятнадцать лет, совершеннолетняя.

– Хочу один жить. Коллектив надоел.

– У вас, наверное, есть женщина, – обиделась Иринка, – она приходит к вам в темноте и уходит перед рассветом. Я знаю, это любовница. А кстати, она, случаем, не замужем?

– Нет, она приходит с утра пораньше, а уходит ровно через двадцать минут, напрыгавшись вволю, вот здесь, на полянке, и это, кстати говоря, твоя родная мамаша.

– Мамашка не считается.

– Мне пора на работу. Ты загорай, если хочешь, потом шезлонг спрячешь за тем углом дома, в крапиве.

– Ладно. Уберу, не сомневайтесь, – Иринка уселась. – Конечно, старуха, поди, какая-нибудь ходит, лет тридцати пяти, – и высунула язык.

За тем самым компьютером, который Виктор мысленно уже выбрал себе для работы, сидел Саня Деревянкин, напряжённо моргая в экран.

Совсем как в старые времена, когда работал на ВЦ дни и ночи напролёт системным программистом.

– Саня, какими судьбами?

– Ой, и не говори.

Саня мог не говорить, про него Магницкому и без того известно многое. Встречаясь со знакомыми, люди первым делом обменивались информацией, чего новенького выкинул Саня, его знала добрая половина города, и если бы он был политическим деятелем, то не сходил бы с первых полос газет, легко выигрывая любые выборы.

Днями и ночами ему звонили за бесплатными консультациями, иногда воровали, как невесту, и увозили куда-нибудь в Академгородок, где учёные системщики не могли преодолеть очередной затык в UNIXе.

Потом на смену старым добрым машинам пришли настольные компьютеры, где системщику уже негде было развернуться. Ах, как Саня ругался на этот срам, на котором мог работать любой человек с улицы. Он так и остался знатоком RSXа и UNIXа. Когда Союз отменили, Саня ещё некоторое время работал то в одной конторе, то в другой, трудился даже на московскую фирму, обеспечивающую нефтепровод на Каспии, потом вдруг забрал семью и уехал в деревню, где, по слухам, стал простым кочегаром и скотником. А вот теперь снова здесь.

– Рад видеть тебя. Чем занимаемся?

– Так это… Ольга озадачила перевести базы данных для задач с СМ-ки на персоналку. Осталось часика полтора работы.

Под чёрными цыганскими глазами Сани чёрные круги, портрет довершает чёрная густая борода, многократно закрученная на палец и торчащая в разные стороны.

Часы показывают пятнадцать минут десятого, начальство задерживается.

– Сейчас всё получится, – произнёс Саня голосом заклинателя змей, – спорим на булочку с маслом?

– У тебя есть булочка?

– У меня нет. Но Ольга придёт и притащит пирожков или булочек. Могу поспорить на что угодно, что сейчас файлы наконец-то переформировались, – он выскочил из двери машинного зальчика с дискетой в руке и плюхнулся в кресло за компьютер. – Ну как, спорим?

– Спорим, – без особого энтузиазма согласился Магницкий.

Булочкой больше, булочкой меньше… и надо же хоть чем-то поддержать трудоголика.

– Блин-компот! Что за белиберда? Ни черта не понимаю, – дрожащими руками Деревянкин достал сигарету, сунул в рот.

– Шёл бы ты домой, пообедал, выспался. После ночи ничего не придумаешь – зациклился.