Комбат. Смертельная битва - стр. 17

– Схожу прогуляюсь.

– Ишь какая шустрая! Это тебе Москва, а не Вологда, одной гулять надо осторожно.

– Дядя Боря, ведь сейчас день!

– Вот, хорошо, что напомнила. Значит, о вечерних прогулках забудь; пока я за тебя отвечаю, этого не будет. Теперь держи мобильник.

– У меня свой есть.

– С московским роумингом?

– Ах да, я забыла.

– Тогда повторяю – держи мобильник. Я забил в него номер моего домашнего телефона; если возникнут осложнения, сразу звони. И не ходи по безлюдным местам, я тебя очень прошу.

– Неужели в Москве еще остались безлюдные места? – то ли притворно, то ли на самом деле удивилась Эльвира.

– Иногда встречаются.

Пока девушка дышала не самым свежим московским воздухом, Борис приготовил немудреный ужин.

– Иди есть, – позвал он Эльвиру, когда та вернулась домой. – Конечно, это не французская кухня, но я этим уже много лет питаюсь и, как видишь, живой.

Девушка принесла на кухню литровую бутыль:

– Вот, мамин двоюродный брат живет в деревне, он гонит. Я сама такую гадость не пью, но папа говорит, что лучше всякой водки.

Борис ради интереса налил соточку. Самогон действительно оказался хорош, даже в неохлажденным виде был принят организмом, как родной.

– Замечательная вещь, – абсолютно искренне сказал Рублев.

– Я рада, что вам понравилось, хотя настоящий мужчина должен пить виски.

– Рекламы насмотрелась, – Рублев с сожалением убрал замечательный напиток в холодильник. – Заруби на своем крохотном носике одну вещь: Москва – город жутко лицемерный, тут принято в глаза говорить человеку только комплименты, даже если они насквозь лживы, а за спиной обвинять его во всех смертных грехах, пусть и вымышленных. Чем скорее ты усвоишь это правило, тем легче здесь приживешься, хотя это и противно.

Эльвира хитро улыбнулась, а закончив еду, восторженно зачастила:

– Дядя Боря, огромное спасибо, все было очень вкусно! Вы просто молодец!

– Уже тренируешься, усваиваешь мою науку? – с легким недовольством в голосе спросил Борис.

– Если честно, то да, – призналась девушка. Все же Рублев не стал коренным образом менять свой жизненный распорядок. Рано утром, когда Эльвира еще сладко спала, он тихо собрался и выбежал на улицу. Уж если он выполнял свой специальный комплекс упражнений и в жару, и в холод, и под любым дождем, то было бы странно отказываться от него из-за вологодской гостьи.

Но все же кое-что пришлось изменить самым кардинальным образом. Возвращаясь домой, Борис уже предвкушал тот момент, когда заварит свой крепчайший чай и выкурит первую сигарету. Открыв дверь квартиры, он, к своему изумлению, учуял запах готовящейся еды.

– Дядя Боря, мойте руки, сейчас будем завтракать, – сообщила ему девушка.

– Когда успела? – недоумевал Рублев, увидев, как Эльвира проворно ворочает лопаткой жарящуюся на сковородке картошку.

– А я шустрая, – не стала пускаться в детальные пояснения девушка.

Борису стало понятно, что никуда не денешься, придется нарушить установившуюся за долгое время традицию. Все же после завтрака он заварил свой чай и, мысленно извинившись перед гостьей, вышел на балкон. Не маячить же с кружкой около подъезда.

Когда он вернулся в комнату, то увидел, как Эльвира положила в пакет книжку и общую тетрадь.

– Я на консультацию, – ответила она на вопрос, который Рублев не успел задать.