Комбат. Механик для легионера - стр. 8
Однако самое интересное было впереди. Драгун нашел общий язык с избитыми им рэкетирами. К этому его подтолкнуло логическое рассуждение. Отчего трое молокососов, вооруженных отнюдь не до зубов, так вольготно себя чувствуют? Ведь на них бы за глаза хватило одного участкового с «Макаровым» в кобуре. Наверное, у советских милиционеров живет классовая ненависть к бизнесменам, им куда ближе вымогатели, преступный, но более привычный социальный элемент. И пока менты будут сквозь пальцы смотреть на «шалости» рэкетиров, те успеют напитаться деньгами и кровью, организуются и превратятся в грозную силу. И тогда его, Драгуна, деньги станут ничем, поскольку их сумеет отнять любой серьезный вымогатель. Да и сейчас, когда рэкет делает первые шаги, Владимир балансирует на жердочке над пропастью. Попадется ему серьезный противник, мастер спорта по боксу или борьбе, и сначала пересчитает все ребра, а потом всю наличность, распихивая ее по своим карманам. Нет, он должен защитить себя от таких проблем.
Избитые рэкетиры стали первым боевым отрядом Драгуна. Но Владимир не превратился в очередного бандита, он продолжал заниматься легальным бизнесом, только использовал для его ведения жесткие методы. Его бойцы прессовали конкурентов, ослабляя их финансово, а при необходимости сжигая киоски и громя студии записи.
Кассеты быстро ушли в прошлое, и Драгун вовремя переориентировался на торговлю видеомагнитофонами. Помогло случайное знакомство с иностранным бизнесменом и хорошее знание английского языка. Очень скоро к «видикам» прибавились компьютеры, различная бытовая техника. Бизнес Драгуна расширялся, усиливалась его боевая команда. В ней не осталось никого из первого состава. Теперь на Владимира работали опытные бойцы, в том числе два бывших сотрудника спецслужб. Имея такую опору и заработав солидный капитал, Драгун одним из первых в стране задумался о создании настоящей торговой империи, большой сети магазинов, где продавалось бы все – от зажигалок и соли до компьютеров и черной икры.
Случайная встреча заставила на время отложить эту идею. Пряным майским вечером Драгун ехал с работы к очередной любовнице. Его бьющий через край темперамент не позволял подолгу обходиться без женщин. Шестисотый «мерседес» остановился у светофора. На зебру ступила Вероника. Владимир узнал ее сразу, сердце его застучало сильнее, а мысли о любовнице исчезли почти со скоростью света. Драгун действовал машинально, руководствуясь исключительно эмоциями, а не разумом. Он распахнул дверцу и выскочил из лимузина.
Вероника испуганно вздрогнула, когда дорогу ей преградил здоровенный мужчина. Она была занята своими мыслями и заметила бывшего мужа, только подняв голову.
– Здравствуй! – сказал Драгун, вкладывая в единственное слово весь запас нежности. – Как живешь?
– Здравствуй! – Вероника успокоилась, поняв, что ей ничего не угрожает. – Нормально живу, как все.
– Все сейчас живут плохо, – тут же поправил Владимир. – Слушай, вот-вот загорится красный. Давай сядем в мою машину, и я отвезу тебя, куда скажешь.
– У тебя есть своя машина? А я-то, наивная, думала, что ты отрываешь последнее, даря Мише дорогие игрушки.
– Ты же сама не желала со мной разговаривать, а то бы я мог тебе кое о чем рассказать. Садись.
– Ого, «мерседес»! Да ты, Володя, на самом деле круто взлетел.