Колючка для янычара - стр. 12
– Понятно, почему волосы покинули твою голову, Фарук, – отмахнулся толстяк. – Ничего не может расти в пустоте. Когда я говорю – всегда есть смысл, даже если твой скудный ум его не углядывает. Если бы у тебя были мозги, Фарук, ты бы помнил убийство Масумбека, достойнейшего посланца шаха Тахмаспа. Имя Тахмасп знакомо тебе, вижу, но более тебе недоступно. Так вот убили его эти, как ты их назвал, дикари. Султан щедро простил им этот проступок, да будет доволен им Всевышний.
– От твоих слов голова сама пустеет, Джафар, – поднял руки вверх Фарук. – Ты как журчащий ручей – все время шумишь и ничего толком не сказал.
– Может быть, в один прекрасный день о Фарук, у тебя в голове зародится терпение, вслед за волосами, – кивнул Джафар. – Племя мутайр, как услужливо подсказал мне сон, может весьма помочь мне с устройством этой рабыни, да смешается с пылью её имя. Некоторые зовут место, куда мы едем, гяур-измир – за те нравы, которые царят в этом месте. Но эти кочевники там выделяются, как сабля среди палок. Среди всех кочевников это племя – самое дикое. Они умываются верблюжьей мочой для здоровья и красоты кожи. Они берут плату за сопровождение караванов и всякие темные делишки. Если нужно кого-нибудь зарезать и выпотрошить, как барана, им нет равных. Но вот как торговцы они никакие. Вследствие благоволения султана им разрешено пребывать в османских караван-сараях и становых площадях. Я научу их новому способу добывать деньги. Я продам её в племя как жену на час! – Джафар самодовольно осклабился. – Они будут продавать её за деньги всякому, у кого еще не отвалился от проказы стручок, за медную монету. Любой завшивленный бродяга возьмет ее. За пол монеты! Я чуть не совершил непоправимого, отправив её в пекло к её создателю и тем самым избавив её от страданий. Она не захотела принять по доброй воле меня, так примет тысячи других – по их воле!
Мехмет неодобрительно покачал головой, искоса взглянув на рабыню, но промолчал, оставляя Фаруку высказывать краснобородому слова восхищения. Фарук на самом деле был удивлен мстительной изворотливости Джафара, о чем ему и не замедлил сообщить.
6. Глава 6
На следующий день фелюка уже входила в широкую гавань залива, встречаемая блестками солнца, отражённого в портовом маяке.
Джафар некоторое время возился с тряпками, прикрывавшими рану на начавшем гноиться носу. Но звук живущего порта, крики чаек и недовольных грузчиков, перегружавших тюки на лодки поменьше, заставили и его бросить свои дела и присоединиться к нетерпеливо ожидающим высадки. С берега доносился запах свежей выпечки такой силы, что хотелось дуть в парус фелюки, чтобы поскорее добраться до источника этого запаха, который манил знакомым с детства обещанием счастья.
– Мизинец отдала бы за то, чтобы поесть этой выпечки… – еле слышно пробормотала связанная рабыня, поднимая от палубы глаза и втягивая носом воздух.
И поняла, что отдала бы и руку, чтобы в добавок сбежать от этого животного в образе жирного купца… С ненавистью она поглядела на Джафара. Жаль, что ее пальца и руки недостаточно создателю, и он хочет взять и ее жизнь...
Девушка потрясла тяжелой от бессонных ночей головой, вытряхая оттуда неуместные мысли.
Ну уж нет! – окончательно решила она для себя. Не для того Всевышний дал ей жизнь, чтобы так легко вернуть ее к нему. Единственно в чем Джафар прав, она – Колючка! И так просто жирный верблюд ее не съест!