Колыбельная для жизни - стр. 11
– Анна Адольфовна?
– Сани?!
– Мы что тут делаем?! – в один голос закричали Жизель и Виви, озираясь по сторонам.
Совсем не та улица, не то время. Но вдвоём с ума не сходят!
– Мы спим? Ущипни меня!
– Почему эти люди нам являются?
– Мы избранницы.
– Цветочек… боюсь, для больницы за углом. Анна Адольфовна, наша прима, прыгнула в сани к Филиппу Бриллиантову?
– Виви, я всё поняла. Это то самое место, где мы вчера встретили твою Адольфовну. Она шарахнулась в сторону, помнишь?
– Ну и что? А как она… – Виолетта закрыла рот рукой. – Как она попала сюда? Как мы попали? Где мы?
– Так, быстро пошли! А где мой порше?! – закричала Жизель.
Лёгкая дымка пробежала по деревьям, домам, всё неожиданно развеялось, город загудел, застонал и главное, запАх по-другому, родным – выхлопами. Виолетта с Цветочком закашлялись, пошатнулись и уставились друг на друга.
– Цветочек, давай никому не говорить. Нас упрячут…
– В психушку? Ну, нет. Мы не можем себе это позволить, – рассмеялась Жизель, – у нас дел полно!
Глава 9
– Нестор! Да просыпайся же ты наконец. Сергей Сергеевич пьесу ждут.
– Не дождутся. Пошли вон, – автор швырнул подушкой в Анну.
Бриллиантов поднял пьяного Нестора с кушетки и, держа за шиворот, поставил перед примой.
– А, ты, Анка! Сама явилась. А я думал, это…
– Если ты, подлое чучело, думаешь, я буду деньги давать и дальше, ошибаешься. Пьесы нет – денег нет!
– Премьера на носу, – перебила Филиппа Модестовича прима.
– Если вечером не придёшь в театр с готовой пьесой в руках!..
Виви открыла глаза. Приснилось? Приснилось! Ночь, снег, фонарь в окно светит. Без пятнадцати три.
– Да что же это! – в сердцах произнесла писательница.
– А ничего. Пьеса нужна. Нестор в запое…
– Двойном… – эхом отозвалась Виви и вскочила. – Кто здесь?!
– Это я. Анна.
– Адольфовна?
– Тьфу на тебя. Анна Арнольдовна Розенбаум, – произнес голос. – Помоги, Виолетта. Горим! Митя сказал, ты всё можешь.
– Могу? Митя сказал?
– Кучер Филиппа Модестовича.
Виви снова не нашла на месте выключателя. Рука безнадёжно скользнула по стене.
– Поможешь?
– Нестора из двойного запоя вывести? Или Филиппа Модестовича у Авдотьи отбить и к вам доставить? – неожиданно сама для себя сказала Виви. – Убирайтесь из моей квартиры! И из моей жизни! Все! Вон!
Виви легла и натянула на голову одеяло.
– Ну, Виолетта, милая наша, спасай! Премьера на носу. Билеты все проданы. Костюмы сшиты, а репетировать не можем. Никто ничего не знает. Горим, говорю же! Один акт и есть. Нестор…
– В запое. Слышала уже. А у вас этот один акт с собой? – Виви решила: проснусь – пойду к психиатру.
– С собой. Конечно, с собой!
Оставшуюся ночь Виви строчила второй, а затем и третий акт пьесы. Анна Арнольдовна Розенбаум спала тут же, в кресле. Филипп Модестович не спал, пытался указывать писательнице, где точки ставить.
– Много предрассудков у тебя, Виолетта. Смелее пиши. Смелее! – Филипп Модестович читал из-за плеча Виви. – Сочиняешь ты лучше Нестора. А он Писака, скажу тебе! Я, знаешь, еле уговорил его в Ростов-то приехать. Ни за какие деньги не соглашался. Я столичный автор, говорит, меня публика петербургская не поймет! Я скрутил и насильно в Ростов доставил. Ну и деньги, само собой, куда без них!