Колыбельная для маленьких солдат - стр. 17
А потом…
Джон нервно облизал губы. Тогда он не связал эти два события вместе – видит бог, это была не первая машина с оружием, что они перехватили. И не первые посланцы от невесть какой по счету ненавидящей короля партии, с которыми он встречался в темном, пропахшем пивом баре. Доколе же законный принц, надежда Гибеи, станет терпеть на троне безумца и тирана? Не пора ли сбросить иго и так далее и тому подобное.
Те показались ему немного другими. Без выспреннего слога, обычного для оппозиционных группок, у которых, кроме слога, ничего и не было.
Они вели себя по-другому: уверенно, как люди, которым есть на что опереться. И опора эта, скорее всего, лежит в швейцарском банке.
– В Гибее необходимо восстановить порядок. Но настоящий порядок приходит, к сожалению, только через хаос и боль. Вы, ваше высочество, сейчас одна из ключевых фигур, которая поддерживает хаос в стране. Но вместе с нами вы могли бы навести порядок.
– Хаос! – ругался он потом, уже на базе. – Мы, по их мнению, элемент хаоса!
– Ну, в какой-то степени, ваше высочество, он не так уж и ошибается, – осторожно проговорил Маркус. – Бросив вызов вашему отцу…
Но Тейлор прервал его:
– Командир прав. Без нас хаоса тут было бы гораздо больше. Мы его хоть как-то сдерживаем.
Ну, по крайней мере, пытались сдерживать. После очередного перемирия с Хефасом приграничные области стали раем для не доехавших до дома солдат, мелких и крупных наркобаронов и продавцов оружия. В первые дни Джону с его компанией было не до порядка – к стыду принца, к наркобаронам им приходилось наниматься в охрану, чтобы не умереть с голода. Но потихоньку они примелькались, стали обрастать оружием, бойцами, в том числе и болтавшимися без дела военными – вернее, теми из них, кто предпочел обычному мародерству членство в «банде Бенджамина». Он прекрасно понимал, что горный отряд – не королевская гвардия, так что правил было мало. Не трогать гражданских, не колоться, не пить на посту. В основном те, кого брали в отряд, справлялись – только одного Джону пришлось пристрелить, когда тот, накурившись отчаянной дряни, стал посреди ночи размахивать в лагере пистолетом. Остальным, чтобы охолонуть, обычно хватало усиленной физподготовки или отсидки в яме для продуктов, которая здесь заменяла гауптвахту.
Постепенно они стали выживать со своей территории мелких бандитов, мародеров и не слишком крупных торговцев – без зазрения совести конфискуя у них оружие и деньги. С главным местным доном они до сих пор были на «вы», но умудрились и с ним добиться кое-какого равновесия.
Так что на «хаос» Джон обиделся и не досидел тогда до конца беседы – уверенность его собеседников стала сильно напоминать апломб собственного крестного. Генерал Декель считал, что владеет миром, – потому что владел оружейной монополией в Гибее. Даже очевидное поражение в перевороте не поколебало этой уверенности. Джон видел его глаза перед тем, как тот сбежал.
Он надеялся, что крестному, где бы он ни был, сейчас славно икается.
Он отправил одного из новых бойцов проследить за «доброжелателями». Бедняга так и не вернулся. В газетах написали, что очередного террориста застрелили при задержании. А те любители порядка испарились, как не было.
А если предположить, что и железная дорога, и поезд на ней – их рук дело?