Коловрат: Знамение. Вторжение. Судьба - стр. 96
– Слушай, – пошептал он, осторожно толкнув в бок будто заснувшего в траве охотника, – а какой нынче год?
– Ты чего, боярин, – злобно прошептал в ответ Васька, в раздражении, что сейчас Кондрат опять спугнет зверя, не найдя лучшего времени для своих глупых расспросов, – совсем память потерял? Тыща двести тридцать пятый от Рождества Христова.
Услыхав это, Кондрат кивнул, перевалился на бок и с виду успокоился. Но на самом деле он изо всех сил напрягал мозг, пытаясь выудить из его глубин, что же в этом году происходило на Руси. Проблема была в том, что в прошлой жизни он не слишком хорошо учил историю. И с датами у него было не все в порядке. Гораздо больше молодой казак интересовался верховой ездой и самообороной без оружия, что ему, надо сказать, здесь и пригодилось. А события столь давних лет оставались ему неизвестны всю сознательную жизнь. Во время службы в армии тем более хватало практических задач. И первая из них – как выжить в бою.
Однако сейчас Кондратий пожалел, что уделял так мало времени изучению родной истории. Если не считать истории казаков. По всему выходило, что угодил он в то время, когда о нашествии монголо-татарских полчищ еще никто не слышал. Но оно наверняка будет. Вот только когда? И, знай он, сколько времени осталось до начала этой свистопляски, можно было бы кое-что предпринять. Тем более что он оказался здесь не безвестным крестьянином, а боярином с деньгами, да еще водившим дружбу с самим князем рязанским. И шепнув князю важное словечко, глядишь, можно было бы и Рязань спасти от разорения. Да еще кузнец этот подвернулся со своими арбалетами. Вооружить такими сотню-другую ратников, и можно будет покосить степняков со стен Рязани, даже не подпуская их к городу. Да и в поле они могут сгодиться. Да мало ли где еще.
Лежа на мокрой от росы траве, сжав в руках лук и отбиваясь свободной рукой от назойливых комаров, Кондрат с удивлением поймал себя на мысли, что уже начал обдумывать, как ему помочь князю улучшить боевые возможности армии рязанцев. «Командирский опыт не пропьешь, – усмехнулся Кондратий, довольный ходом своих мыслей, – хоть в прошлой жизни, хоть в настоящей. Мы еще и тут послужим».
Однако ход его мысли был прерван грубым тычком в бок. Оказалось, что Кондрат так глубоко задумался, что даже не слышал команд, которые ему яростным шепотом подавал бывший атаман.
– Чего? – вскинулся он, приходя в себя, и только тут расслышав какое-то хрюканье, доносившееся с той стороны холма.
– Спустись вниз и обойди холм слева, – прошипел Васька, стягивая со спины арбалет, – там распадок. Митяй перекроет путь слева, я нападу сверху, если кто на тебя выскочит – бей с ходу.
– Да кто выскочит-то? – недопонял боярин, но Васька, увлеченный охотничьим азартом, только отмахнулся и пополз к самому краю с заряженным арбалетом в руках.
Кондрату ничего не оставалось, как выполнять приказание учителя. Он осторожно сполз вниз и, обойдя край небольшого холма, действительно оказался в распадке, отделявшем его от соседнего склона. Оба густо поросли лесом. А по дну распадка стелился мох и какие-то кусты, почти по пояс высотой. В этой растительности трудно было что-нибудь разглядеть особенно сейчас, в предрассветной мгле, хотя и становилось светлее с каждой минутой. Тем не менее Кондрат взял лук наизготовку, приладил стрелу, чуть оттянул тетиву и замер в ожидании неизвестно кого. Нож был засунут за край поршня и для надежности прихвачен у рукояти еще одним ремешком.