Колокольный мертвец - стр. 34
– Тогда ты уже знаешь, для чего я беру немного соломы, – опустив глаза, тяжело проговорил Тимофей.
– Бери, бери, для такого дела не жалко. К тому же лучше будет, если её заберешь ты, чем эти многочисленные родственники.
– Тимофей не понимал, почему Станимир высказывал к родственникам Святослава такое пренебрежение.
– Спасибо, – Тимофей вернулся к соломе. – Я не заберу у тебя все, мне хватит и малого.
– За меня не беспокойся. Бери сколько надо.
Тимофей нагрузился соломой и направился к двери, повторно поблагодарив Станимира. У самой двери Станимир подскочил к Тимофею и схватил его за руку, отчего мальчик чуть не выронил так тщательно отобранную солому.
– Помоги Драгомиру. Он ведь был очень хорошим хлевным. Я только сейчас начинаю его понимать.
– Тимофей кое-как обернулся, глядя поверх наваленной кучи. Станимир понуро провожал его взглядом.
– Когда мы всё восстановим, приходи к нам. Для меня ты всегда будешь желанным гостем, – Тимофей поддел ногой дверь и вышел наружу.
Дверь за ним захлопнулась сама, как мальчику показалось, со словом «удачи».
Быстро добежав до дома, Тимофей сложил принесенную солому рядом с дверью своего хлева. Распахнув дверь, впуская свежий воздух, мальчик вошел внутрь. Неприятная полутьма поглотила его и затащила внутрь. Работать предстояло очень много, но Тимофей никогда не боялся трудностей.
Собирать тухлятину, которая когда-то была соломой, а теперь представляла из себя непонятное месиво, оказалось очень сложно. Она застревала в щелях, проваливалась между досок, пачкала пол. Из растревоженной соломы в разные стороны понеслись жуки и многоножки. Тимофею пришлось выходить не один и не два раза, прежде чем под этой кучей стал просматриваться пол, или, точнее, то, что от него осталось (обтёсанные бревна, служившие полом, когда-то были предметом зависти всей деревни. – у большинства селян полы были земляными, но сейчас даже в полумраке было видно, что представляют они собой ужасное зрелище). Теперь руки марать было слишком противно, да и опасно – кто знает, что может скрываться под этой топкой массой (откуда взялась вся эта сырость, еще предстояло подумать)? Так что Тимофей решил воспользоваться рогатиной, всегда хранящейся в сенях избы (отец ею практически не пользовался, на охоту он ходил очень редко, а для чего-нибудь другого применить рогатину у него воображения не хватало).
Рогатина была широкой, но Тимофея это не смущало – главное, чтобы было чем ковырять. Попробовав подцепить грязную солому несколько раз, Тимофей понял тщетность своих усилий и в сердцах ткнул рогатину в остатки соломы.
– Ай! Ты чего дерёшься! – Солома разлетелась в разные стороны, и на поверхности показался Драгомир. – Чего это ты делаешь? Что задумал? – начал он наступать на Тимофея. – Это моя солома, положи на место! – Драгомир спросонья только сейчас обратил внимание на отсутствие большей части его любимой соломы. – Куда ты все подевал?
– Извини, что я тебя зацепил, вся эта мерзость теперь на гумне догнивает, – Тимофей сам удивился своему спокойствию. – Не волнуйся, я принёс тебе замену.
– Какая может быть замена? – Драгомир не знал, что и сказать, но сдаваться не хотел.
– Соломой, конечно. Потерпи немного, я сейчас всё уберу. К сожалению, эта рогатина мне не подходит, придётся возиться вручную.