Коллекция ошибок. Я тоже буду в черном - стр. 12

Да, мать твою, я помню! Я помню, как мы приехали тогда, какой ливень шел на улице. Я помню, как мы бежали до входа и успели вымокнуть до нитки. Я помню, как ты перепутал стаканы с кофе. Я помню, как ты прижимал меня к себе и водил пальцами по моей татуировке. Я помню, что ты шептал мне тогда на ухо и как я смеялась над твоими словами, сука…

– Теперь влево до упора, – его голос вырвал меня из воспоминаний.

Я выкрутила руль и остановилась. Один из инспекторов кивнул и указал рукой на горку. Я посмотрела на Мирона и он тоже кивнул.

– Давай, на горку.

Я тронулась с парковки, сделала небольшой круг и поднялась в горку. Сцепление, тормоз, нейтралка, ручник. Я видела боковым зрением, как он наблюдает за каждым моим движением. Машина стояла неподвижно, а я замерла.

– Все, – произнес он, – выжимай сцепление и первую.

– Я знаю, – отрезала я, нажала педаль и включила скорость.

– Плавно убирай сцепление, сразу добавляй газ…

– Я знаю!

Мирон потянулся к ручному тормозу, но я вдруг громко, со злобой остановила его:

– Не смей мне помогать!

Он убрал руку, а я сама опустила рычаг тормоза и въехала на горку, притормозила, чтобы не слететь, спустилась вниз, подъехала к инспектору, заглушила мотор и вышла, хлопнув дверцей.

– Неплохо, – услышала я от него, но, не останавливаясь, направилась в автобус.

Бесконечно долго все катались по площадке, на улице начался снег с дождем, а я сидела в конце салона, кутаясь в пальто и пряча слезы. Я не могла повернуть голову и посмотреть на него: я боялась правды. Если постоянно пялиться на собственные кроссовки, то можно было верить, что он, прогуливаясь по площадке под порывами ветра, смотрит в мою сторону.

В автобус постепенно возвращались те, кто успешно сдал эту часть экзамена. Становилось шумно, и я перестала слышать свои мысли. Примерно через час все, кому предстояло сдавать экзамен на городских улицах, оказались в автобусах. С десяток человек отсеялись на этом этапе и я видела, что Мирон был прав: подготовка в его школе была на высшем уровне. Где-то в середине ряда, справа сидела молодая девчонка: симпатичная, милая мордашка, высокий хвост, приятная улыбка, горящие глаза… «Ее он тоже учил? Так же, как меня?». Предательская слеза сорвалась с ресницы. Сука.

Автобусы медленно направились прочь с площадки, а я все еще боялась посмотреть, едет ли он за мной.

В городе моя очередь настала на Садовом, возле «Атриума». Когда я шла к машине, я видела, что на заднем сиденье сидел инспектор, а на месте инструктора Мирон. Я поздоровалась с первым, не взглянула на второго, пристегнулась и спросила:

– Куда?

– Ну, пока прямо, Виктория Андреевна, – усмехнулся экзаменатор.

Я пристегнула ремень, чуть отодвинула сиденье, поправила зеркало, включила музыку и, мигнув поворотником и убедившись, что могу выезжать, плавно покатилась вперед.

Машин было немного. Я, не уточнив, куда именно я должна приехать, быстро перестроилась в крайний левый ряд, стараясь держать скорость под контролем, и понеслась по Садовому. Дворники сметали с лобового стекла снежные хлопья, а я снова «просто ехала домой, как обычно». Только весело и легко мне не было, Мирон молчал и не смотрел на меня своим голодным взглядом, а позади сидел третий лишний. Мне было наплевать, получу я права или нет, и я стала прибавлять газ. Сразу же почувствовала, как Мирон со своей стороны начал давить на педаль тормоза, не давая мне нарушить правила. «Не смей мне помогать!» – едва слышно и незаметно прошептала я одними губами и снова слезы сорвались с кончиков ресниц. Он не смотрел ни на меня, ни на спидометр, он просто знал, что я делаю. Я ехала по городу, в моей машине сидели двое, но я была одна. Иногда я смахивала слезы рукой и инспектор это заметил: