Коллекционер бабочек в животе 2 - стр. 6

– Везёт тебе,– Лора не смогла скрыть ноток зависти в голосе и Нелли это почувствовала. Афишировать, а уж тем более обсуждать свои отношения с молодым художником ей не хотелось. Ренато и Лора были знакомы, он обращался к ней по поводу драгоценных камней, делал на заказ ювелирные украшения в салоне. За последний год все изделия были исключительно для Нелли, чего стоили только две броши в виде бабочек: тонкая, в прямом смысле – ювелирная работа мастера, вызвала восхищение всех работников ювелирного салона. Шеф Лоры даже заказал у Ренато профессиональную фотосъёмку из-за этого, чтобы внести изделия в каталог… Когда Лора увидела обе броши на лацкане Неллиного пиджака, на вечеринке по поводу дня рождения Ренато, у неё не осталось сомнений, что у её подруги и художника не просто дружеские отношения. Лора была хороша собой, ещё и на десять лет моложе Нелли, Ренато всегда ей делал множество комплиментов при встрече и приглашал на фотосессию. Вот только Лора, при всей своей кажущейся уверенности в себе и даже наглости, в каких-то моментах, внутри была человеком нерешительным и сомневающимся. Ей требовался постоянный допинг, и Лора в какой-то момент вывела для себя форму уверенности: тридцать граммов коньяка с утра и двойной эспрессо, и весь день будет более менее легко проходить. Иногда бывало, что и в обед нужно было немного выпить, но она старалась не злоупотреблять. Когда Нелли призналась ей, что у неё серьёзные отношения с Ренато, Лора несколько недель была сама не своя от обиды, зависти и несправедливости, едва не уйдя в запой. В свои сорок лет, у неё за плечами было уже два развода, несколько коротких романов. Последние полтора года так вообще – непроходимое тотальное одиночество, потому что повзрослевший сын от первого мужа, переехал в Санкт-Петербург учиться. Лора, от отчаяния, закрутила роман с коллегой по работе, но тот оказался скуп не только на ласки, но и на подарки…

– Мне пора, хочу ещё в ресторан заехать,– вывела свою подругу из раздумий Нелли. – Без Бартоломео, чувствую, придётся мне там поселиться пока.

– Да, понимаю, – кивнула Лора. Ей и самой захотелось уже закончить этот вечер, с утра надо было рано вставать на работу.

– Предлагаю на восьмое марта встретиться у меня в ресторане. Отказ не принимается. Обещаю сюрприз,– подмигнула Нелли. Ей почему-то вдруг захотелось сделать Лоре хороший подарок, но для этого надо было сначала поговорить с Ренато…

Конец февраля, как и подобает русской зиме, выдался очень холодным. Ренато уже неделю не выходил из своей съёмной двухэтажной квартиры, переоборудованной под фотостудию и художественную мастерскую. Он чувствовал приближение весны, как многие творческие люди и ощущал себя слегка растерянным, как перед встречей с чем-то новым. Весна вполне себе могла заменить, по количеству красок и приятного мироощущения, на какое-то время, состояние влюблённости. Созерцание, после долгой зимы, нового времени года, несущего с собой пробуждение природы ото сна, возрождение земли… Ренато, в ноябре прошлого года, неожиданно для себя самого, увлёкся пейзажной живописью природного и урбанистического видов, и перешёл с акриловых красок на акварель. Январская выставка показала, что и в этом жанре ему удаётся передавать красоту, находя нужный ракурс. Ренато давно мечтал, ещё в Италии, в своём любимом и дорогом сердце городе Урбино, что обязательно станет одним из лучших художников и фотографов современности и сумеет запечатлеть этот средневековый город. Мечтам суждено было сбыться только этой зимой, когда они вместе с Нелли провели почти месяц на его родине в Италии. Там он успел вдоволь нащёлкать новеньким фотоаппаратом, подаренным ему на день рождения его любимой Нелли, специально для пейзажной фотосъемки. Полнокадровая камера с матрицей в сорок пять с половиной мегапикселей впечатляла не меньше, чем диапазон ISO, – так называемая светочувствительность