Коллегия. Ренессанс - стр. 42
– Мы это будем иметь в виду, – коротко ответил Ногаре. – Ни один даже самый дьявольский взгляд не спасет изменников веры от королевского правосудия.
– Вот! Вот пример настоящего подданного короны, – провозгласил король, когда пленника увели. – Но пусть он пока остается у тебя в камере. Дайте ему новую одежду, хорошую еду и вина, принесите матрац и чистую постель. И сегодня же вечером пришлите к нему королевских инквизиторов. Он должен сообщить им то, что рассказал нам. А вы, мой друг, немедленно начинайте подготовку к аресту верхушки тамплиеров. Сколько на это уйдет времени?
– Всех нужно арестовать в один день. Мои гвардейцы довезут письма с приказом префектам в самые дальние провинции в течение двух суток. Они должны быть открыты одновременно. Чтоб одновременно взять всех командоров, прецепторов и как можно больше высоких рыцарей Ордена. Я буду готов через два дня.
– Два дня, Ногаре! Я даю тебе два дня, – решительно проговорил Филипп. – В пятницу, 13 сентября, они все должны сидеть по темницам или корчиться на дыбе, рассказывая о своих богопротивных делах. И мешки. Не забудьте надеть им на головы мешки.
– Ваше Величество. Вы серьезно верите в то, что сказал этот человек? Про ритуалы, про младенцев и про дьявольский взгляд?
– Неважно, верю я или нет. Важно, что влияние тамплиеров стало сравнимым с тем, каким обладает корона. Еще немного – и они будут хозяевами целых провинций. А раз так, то это прямая угроза короне. Угроза мне лично. Поэтому никакой жалости. Никакого милосердия. Мы с корнем вырвем эти сорняки с нашей земли.
– Слушаюсь, Ваше Величество, – поклонился советник и поспешил выполнить приказ короля.
В это время Флориан, которого стражники отвели в одну из камер замка Ногаре, уселся на кипу соломы, прислонился к холодной каменной стене, закрыл глаза и чуть заметно улыбнулся. Скоро его великий дед будет отомщен. Король Филипп амбициозен, жаден и мстителен. Он с готовностью принял грубую ложь про дьявольские обряды и угрозу короне. И неважно, каковы были его истинные мотивы: опасения за свою жизнь или желание завладеть сокровищами тамплиеров. Теперь Орден рыцарей Храма обречен. Если, конечно, Флориан не допустит ошибки в этой смертельно опасной партии.
* * *
С момента, когда в руки Верховного Магистра попало странное письмо с предупреждением о доносчике из замка в Безьере, прошло три дня. Ни король, ни его канцлер не проявляли враждебности. Они даже пригласили его и ближайших рыцарей на воскресную мессу в кафедральном соборе Парижа. После нее де Моле присоединился к королевской свите и вместе с ней прошелся по улице до кареты, раздавая нищим медяки. Филипп и Ногаре были, как обычно, высокомерно любезны и не выказывали ни тени враждебности.
В тот день Верховный Магистр принимал у себя в Парижской резиденции гонцов от магистров с докладами о положении дел. Тамплиеры понемногу отходили от прискорбного поражения в Акре, собирались с силами и призывали в свои ряды новых рыцарей. Скоро, совсем скоро Орден обретет былую мощь и соберет под знамена Ватикана всех, кто готов биться за веру и очистить Святую Землю от мусульман. Тогда его сила и влияние в Европе будут неоспоримы. Даже самые строптивые монархи будут вынуждены склониться перед этим всесильным инструментов мудрейших.