КОЛЛЕГИЯ. МУДРЕЙШИЕ - стр. 15
– В смысле? – удивился Алекс. – Я, конечно, понимаю, что партийные лидеры Союза были не самыми продвинутыми и дальновидными людьми. Особенно последнее поколение. Но система всегда работала без сбоев. Партийная дисциплина и все такое.
– По-моему, здесь дело не в личностях, мой друг. Здесь дело в Коллегии. Она разрушила СССР, сыграв на одном на первый взгляд незначительном факторе. На скрытом, но очень сильном желании советской элиты жить, как на Западе. В Союзе у верхушки было все. Что-то давалось со статусом, что-то – через запутанную систему связей. Партийная и управленческая элита могла позволить себе все лучшее, что было в стране. Правда, при этом нужно было на людях оставаться скромным. Но элите этого было мало. Они хотели жить, как на Западе, купаться в западной роскоши, не стесняясь своих денег. Хотели яхты, виллы на Лазурном берегу, детей в Оксфорде, шопинг в Милане. И все, чтоб с избытком. Все, чтобы через край. Вначале для элиты, а затем и для народа западный образ жизни, поддерживаемый американской поп-культурой, превратился в сладкий запретный плод, к которому стремились все. Западная якобы демократия, свобода, шмотки, тачки, рок-н-ролл стали символами лучшей жизни. Стремление советского человека хорошо жить, которое так и не смогла убить коммунистическая идеология, оказалось тем самым элементом неопределенности, который дремал до поры до времени, а потом поднял бурю и разрушил мощнейшую империю.
– Оригинальная трактовка, – согласился Алекс.
– Не моя, – махнул рукой Гедеон. – Я это прочитал в каком-то умном журнале во время одного из долгих перелетов. С ней можно поспорить. Особенно когда знаешь, какую роль в развале Советов сыграла Коллегия. Но эта точка зрения имеет право на существование. К тому же у нас есть пример Китая. Там коммунисты после всех потрясений и репрессий поняли, что, если народу такой огромной страны не дать яркие шмотки и сытно пожрать, он может вынести всех. Вот КПК14 сорок лет назад и приняла новый экономический курс, где основным было создание общества достатка, а не туманные перспективы жизни при коммунизме для следующих поколений. Как результат, Китай победил бедность, наплодил почти четыреста миллионов среднего класса и реально стал первой экономикой в мире. Все это, я больше чем уверен, при противодействии Коллегии, сделавшей очевидную ставку на Штаты. А Россия, которая изначально была в более выгодной позиции, до сих пор расхлебывает последствия крушения империи и уже двадцать лет решает, с кем она: с Западом, с Востоком или сама с собой. А все почему? Потому что ее элиты, по сути, не изменились. Они все еще тянутся на Запад, хотя тот и больно хлещет их по щекам.
– Это было очень интересное лирическое отступление. Не вижу, как оно нам поможет.
– Я к тому, что, если бы Источник сделал окончательный выбор, он бы убрал Клан Атрахасиса, чтобы тот не мешал Коллегии. Этого не произошло. Значит, оставлен элемент неопределенности. Этот элемент мы. К тому же, – Гедеон задумался и сделал несколько глубоких затяжек кальяном, – к тому же Атрахасис, когда уходил, взмахнул рукой и сказал: «Шанс!». Сказал по-английски, хотя предыдущая фраза была произнесена на древнем языке. Произошло это после того, как я просил его дать мне шанс. Я думаю, он нам его дал.