Коллегия. Атрахасис - стр. 8
Несмотря на приказ вождя не жечь хижины, он схватил один из факелов и бросил на сухие пальмовые ветки, которыми была устелена крыша. Через несколько секунд хижина занялась, освещая все вокруг. Охотник побежал дальше к берегу. Там, на воде, в отблесках пожара он увидел связанную из тростника лодку, на которой кто-то пытался уплыть в темноту, активно работая нешироким деревянным веслом. С короткого разбега Раха метнул копье. Проделав короткую дугу, оно вонзилось в спину гребцу. Тот истошно заорал, вскинул руки и повалился на бок в воду.
Охотник огляделся. К берегу вышли еще несколько степняков. Значит, битва закончена и селение захвачено. Он издал победный воинственный клич. Бросил на песок дубинку и, сняв тяжелую волчью шкуру, полез в воду к медленно плывущему по течению трупу, чтобы забрать копье и срезать заслуженный трофей. Когда Раха добрался до тела и перевернул его на спину, то издал еще один радостный клич. Судя по татуировкам на лице и ожерелью из амулетов, он только что умертвил шамана племени.
Схватив свою жертву за волосы, охотник вытащил ее на мель. Аккуратно снял ожерелье и кремневым ножом отрезал правое ухо – заветный трофей, подтверждающий убийство достойного врага. Четвертый в его коллекции. Нет, пятый, потому что он вернется и срежет ухо смотрящего-в-ночь, которого убил в кустах.
Размахивая ожерельем и радостно вопя, он исполнил на отмели незамысловатый победный танец, чем привлек своих товарищей.
– Шаман! – Раха ткнул копьем в лежащее у его ног тело и потряс над головой ожерельем из амулетов. – Я убил шамана!
– Духи степей благоволят тебе, охотник, – подошел к нему вождь, вытирая кровь с древка копья пучком сухой травы. – Без тотемного столба, без шамана племя речников потеряет защиту духов и покинет это место. Оно больше не будет нападать на куланов во время их перехода на север. Не будет пугать наших животных. А теперь все пройдитесь по селению, добейте раненых, загляните в каждую хижину. Собирайте добычу: шкуры, оружие, кремень, кожу, сосуды из глины, вяжите молодых женщин и детей. Остальных убейте. Их охотники уже знают, что на селение напали. Стада куланов пасутся на расстоянии дневного перехода от реки. Ночь ясная. С того места будет хорошо видно зарево. Они, наверное, уже направляются сюда. Кто поджег хижину?
– Я, – виновато склонил голову Раха.
– Ты ослушался моего слова. В степи зарево от пожара ночью и дым от костра днем видны далеко. Тебе ли это не знать.
– Это хижина шамана. Когда я к ней приблизился, то услышал, как внутри злые духи насылают на нас страшные проклятия. Я сжег хижину, чтобы их прогнать.
– Злые духи? – вождь строго взглянул на молодого охотника. – Ладно. Все за дело. А ты, Раха, вырежи сердце шамана и положи в этот сосуд с медом степных пчел. Так повелел шаман нашего племени. Он хочет принести его в жертву духам степи.
Когда небо на востоке начало сереть, отряд степняков собрался на границе пляжа, чтобы выйти в обратный путь. Добычу и маленьких детей нагрузили на волокуши, которые тащили молодые женщины и девочки речников. Таких набралось полтора десятка. В общем-то, это и была основная цель набега степняков. В их племени катастрофически не хватало женщин, а те, что были, из-за кровосмешения часто рожали слабых и увечных детей, которых приходилось тут же умертвлять. Поэтому кочевники не упускали случая напасть на соседние племена, чтобы захватить их женщин и убрать конкурента с территории. Речники не были прямыми конкурентами в этих землях, но во время сезонной миграции куланов с севера на юг и обратно они активно на них охотились. Такое беспокойство заставляло стада менять свои маршруты и уходить дальше в сухую степь, что делало охоту на них долгой и трудной. И опасной. Потому что в сухих степях в камышах у оазисов обитала птица-рух. Высотой выше человека, с сильными ногами, с большой головой и огромным тяжелым клювом, способным одним ударом убить человека. У нее не было крыльев, она не могла летать, но бегала быстрее кулана и была злобной и кровожадной