Коллапс «Утренней звезды». Темная материя - стр. 8

– У меня получилось, доктор Горский! Она заработала!

– Кто заработала? – после бессонной ночи Лучезар чувствовал себя совершенно разбитым и уставшим, будто и не отдыхал вовсе.

– Климатическая установка. А вы разве не чувствуете? – Попова отреагировала на холодность Горского, улыбка ее потускнела и она отшатнулась от него.

Лучезар втянул носом воздух. Дышалось легко, и в воздухе чувствовался легкий аромат лаванды.

– Ты молодец, Катенька, – Горский ободряюще улыбнулся девушке, и она снова расцвела:

– Теперь можно снять скафандры. Система жизнеобеспечения стабильно работает на тридцать процентов мощности. Этого хватит на все жилые помещения, медотсек, лабораторию, оранжерею и даже на… туристическую зону, – девушка смутилась, опустив глаза.

– Ту, что с обзорным иллюминатором? – Горский устало усмехнулся и кивнул, – Отличная работа, только запах лаванды убери. Сейчас придет Штенмейер и снова начнет ворчать, что ты создаешь нерабочую обстановку.

– Хорошо, – Попова с готовностью кивнула. – Чем заменить? Может, свежестью альпийских снегов?

Несмотря на шум в голове, Горский улыбнулся. В отличие от Штенмейера, он любил женщин, считая, что они могут создавать праздник и уют даже в самых суровых условиях.

– Пусть будет альпийская свежесть. Только чуть-чуть, – он подмигнул девушке.

Катерина просияла и опрометью бросилась выполнять указания командира.

Горский лично настоял, чтобы взять молодую практикантку с собой на орбиту. Не потому что положил на нее глаз – Попова имела достаточно заурядную внешность. Но была при этом умна и исполнительна. Впрочем, в Космофлоте находились и те, кто именно ее считал причиной несостоявшейся женитьбы доктора Горского. Хотя Лизавета не ревновала бывшего жениха к его практикантке. Она ревновала его к работе и к созданной им Галатее. К СИИА.

– …СИИА готова в запуску? – от вопроса Каца внутри у Горского сжался холодный тревожный ком, но внешне он постарался показать только спокойную сосредоточенность:

– Осталось несколько последних тестов, и можно запускать.

– Вы уверены в этом? – от проницательного астрофизика не ускользнуло сомнение в глазах командира.

– Конечно, я в этом уверен! Я три года работаю над этой программой, – неожиданно для самого себя Горский вспылил. Подозрительность и недоверие Каца начинали раздражать его, особенно в такой ответственный для них для всех момент.

– Да, разумеется, доктор Горский. Я прошу прощения, – почувствовав, что сказал лишнее, Кац кивнул и отвернулся к приборам.

17 марта 2424 г., вторник, 10:53 АМ, 7 минут до запуска СИИА

Весь экипаж, шесть человек, собрались в центре управления. Связист и астронавигатор Борис Кац, пилот и инженер-механик, бывший офицер Дальней разведки Штефан Штенмейер, практикантка, инженер систем жизнеобеспечения Катерина Попова, Михаил Верховцев, космоаграрий и специалист по адаптации биомов к агрессивной среде, астромедик профессор Станислав Келдыш и командир научной команды, инженер и программер, сам доктор Лучезар Горский. И хоть в просторном помещении места было достаточно для всех и дышалось благодаря усилиям Поповой легко, Горскому не хватало воздуха. Он старался дышать медленно, делая паузу перед каждым выдохом, но дыхательные упражнения плохо помогали. Его трясло.

Семь минут до запуска Галатеи.