Колесо судьбы. Книга 1. Дочь вождя - стр. 9

Плечо и правда нестерпимо болело, и Кена послушно сделала глоток. Потом ещё один, и ещё, пока не осушила чашу до дна.

Кена быстро уснула и вновь очнулась через несколько часов. Ведунья снова оказалась рядом, как будто и не уходила никуда. Стояла у соседней лежанки и колдовала над другим больным.

– Как тебя звать? – окликнула Кена травницу.

– Сигрун, – девушка обернулась через плечо.

– Я – Кена, – сказала южанка и на какое-то время замолкла, наблюдая за лекаркой.

Девушка закончила с больным и, повернувшись, присела на краешек покрывала, которое набросила на мужчину.

– Правда, что ты колдунья? – спросила травница.

Кена приподняла бровь. Она догадывалась, о чём говорила Сигрун, но не спешила отвечать. Во многих землях, куда добралось учение нового бога, о старой магии следовало молчать.

– С чего это ты взяла?

– Все говорят, – Сигрун смотрела с насмешкой. А подумав, добавила: – Говорят, ты пела колдовские песни, и галлы бросались в бой как безумные, оборачиваясь бешеными лисами.

– А если и так… Разве ты не такая же, как я?

Сигрун прищурилась.

– Трудно сказать.

Она поднялась и снова принялась что-то помешивать в котле.

– Мы, люди Севера, знаем три вида магии: руны, гальдр и сейд, – произнесла она, когда тишина надоела.

Зачерпнув в чашу варева, но уже другого, Сигрун подошла к Кене и принялась бережно снимать повязку с её плеча. Руки у лекарки были нежные и мягкие, так что Кена с трудом верила, что она сестра врага.

– Руны вырезают на камне, на дереве и на кости. Гальдры поют – как умеешь петь ты, – сказала Сигрун. – Но в основе любого ведовства – сила слова. Что сказано однажды, осуществится когда-нибудь. Слово властно над миром живых. Сила рун – не только в знаках, но и в руке, что высекает знаки на камне. Кто пишет руну – пробуждает силу, живущую в ней. И лишь от способностей ведающего зависит, насколько наложенное заклятье будет верно. Так мы говорим с духами, молим их помочь. Тролли и эльфы властвуют в диких горах и лесах. Есть и другие духи – у каждого дерева, у каждого камня, у каждого протока. И если кто хочет обратиться к духам – просит женщину-колдунью начертать руны, а то и провести темный обряд. Сейд. Мужчины боятся рун… Считают, что магия рун для них постыдна… Но к колдуньям приходят конунги и даже боги. На это у них нет стыда. Иное дело гальдр. Эту магию творят скальды своими песнями, и слово их тоже сильно. Но есть и другие колдуны, их зовут саамы. Саамы ведают сейд, как никто другой. Они живут в тайной стране Бьярмин – далеко на севере отсюда. Даже воды вокруг них пронизывает колдовство. Так и называется их залив – Гандвик, Воды Волшебства. В бою саамов не победить, а ведут их дружины оборотни.

– Неужто же никто из северян не творит такую магию, как они? – Кена прищурила глаза.

– Наши колдуньи напевают свои заклятья по ночам, – спокойно продолжала Сигрун, делая вид, что не расслышала вопрос. – Они собирают травы в священных местах и хранят знание рун, недоступное другим.

– Магия рун может защитить от беды?

– Руну можно вырезать на любом предмете: кинжале или браслете. Заклятье вступит в силу, как только вещь попадёт в руки к тому, для кого оно создано. Но руны не помогут наслать ненастье или отвести глаза. Только сейд. Говорят, что саамы даже покидают тело и принимают облик животных.