Колесо Судьбы - стр. 2

А потом выяснилось, что радуюсь не матери, а кормилице. Мама заходила 1-2 раза в сутки, играла со мной. Но молока у нее не было. И звали женщину-кукушку – Мицу. И грозило б мне это психическими травмами, да плевать я на нее хотела.

А вот кормилица, по имени Шизука во мне души не чаяла, она больше всех баловала и радовала меня. На ее руках я тонула в океане тепла.

Она называла меня – Амай.

Мне казалось, что это означает «любимая».

Решила выучить местный язык.

Даже если это правда, и я действительно переродилась, сохранив воспоминания – лишним не будет. И поможет держать себя в тонусе.

А уж, какой фурор устрою я в мире научном! Главное, чтобы местные гении на клочки не разорвали от радости. И от зависти.

***

Оказалось, что тренировать только мозг при отсутствии телодвижений невозможно. Извилины в голове будто зависели от мышц в пятках. А у меня там мышц отродясь не было. Началась срочная физподготовка для будущих годовасиков. Я декламировала стихи и пела про себя песни, перекатывалась с боку на бок, вспоминала своих замечательных сыновей, мужа и плакала.

Хорошо быть лялькой: плакать можно без ограничений. Еще и поесть дадут внеурочно.

Как-то очень скоро мое тельце научилось переворачиваться на живот и вставать на четвереньки. Тут главное было не переусердствовать – у маленьких детей кости слабые. Можно что-нибудь повредить. И спасибо, что в мумию не пеленали, а то я своего старшенького… Так, пошла, порыдаю…

Под "Гимн шута" я раскачивалась в позе собаки.

Под «Катюшу» пыталась сесть.

А вот с языком вышли проблемы. То ли новый иностранный оказался слишком сложный, то ли мозг еще не прокачался. Но, скорее всего, я просто не лингвист. Я и языком крутила, и рот себе растягивала, и строила страшнющие рожи, от которых кормилица улюлюкала и звала родителей. И надо мной хохотали уже втроем. Особенно папа – длинный лысый господин в халате. Вонял он кстати похлеще остальных. Тут статус видимо числом немытых дней обосновывался.

Я корчила гримасы пострашнее, веселя окружающих до коликов и очень надеялась разработать мышцы лица. Не утонуть в самобичевании помогала постоянная практика всего: речи, гимнастики. Она же забивала свободное время.

Но важнее, я оказалась девочкой!

Почему-то именно это радовало больше всего.

Меня любят.

Жизнь дает второй шанс.

Почему нет?

Как-то днем мое величество вынесли погулять в открытой корзине. Да, подумала, что раз уж я такая крутая и всезнающая, вырасту и непременно стану королевой. Ну или владычицей земной. Можно царицей, императрицей или просто самой богатой женщиной на земле. Пока я гадила в пеленки, мои планы разрослись от “не худо было бы отмыть эту хату” до “а что собственно мешает завоевать мир бескровным путем?”. Аля Америка, принесу всем демократию, еще и поблагодарят. Главное смотаться вовремя будет. Я же только хорошее хотела людям подарить, а за хорошее, обычно хорошо достается.

Так вот о прогулке: кроме ясного неба я увидела огромную лошадиную морду и подумала: “А машин-то неслышно. Живем мы в хибаре. Электричества нет.” Мыли меня непривычно – обливали из ковшика, драили травой над мокрым полом. И только потом окунали в деревянную ванну. Зачем, если я была уже чистая?!

Все это говорило о крайней бедности или неразвитости моего семейства. И вселяло тревогу, которую пока забивало предполагаемое величие.