Колдун. Из России с любовью - стр. 42
– Да мы же так в Эгнор попали, а ты говоришь – неверные! Я смотрел через инфо-сферу в далекое прошлое и нашел-таки прибытие на Землю «инопланетян», которые оказались древними эгнорцами.
– По всем моим расчетам, этого не должно было случиться, вмешался неизвестный мне фактор. И я не говорила «неверные», я говорила «обработанные людским подсознанием». Две разные вещи.
– Знаю я этот фактор, давай о нем не будем. – Даже в астрале мне было неприятно думать о влиянии на мою судьбу «провидения».
– Как скажешь.
– Вернемся к Славику. Покажи вчерашний день, утро.
На меня навалились злость, страх, боль в руке. К этому примешивалось похмелье. Я сидел в травмпункте и сквозь зубы матерился на медсестру, делающую мне перевязку. Майка присохла к ранам и, хоть и размоченная фурацилином, отдиралась с болью.
– Потерпите, больной, тряпка до конца теперь не отмокнет. Что же вы сразу не приехали? Ужас, укусы страшные. Владимир Павлович, я сняла повязку!
Я посмотрел на руку, и мне стало плохо. Голые кости, как у скелета, зловеще шевелились. Белые, отполированные годами могильного тления пальцы, фаланги которых крепились друг к другу без всяких связок, норовили вцепиться мне в глотку. Рука сама собой, независимо от моей воли, словно была совершенно чужой, тянулась к горлу. Страх пронзил с макушки до ногтей на ногах. Передо мной стоял ночной колдун. Он появился ниоткуда, будто всегда был здесь. Его длинные волосы шипели и шевелились. Точно! Это змеи. Каждая пасть разевает, и с зубов яд капает. Я не могу пошевелиться. Колдун смотрит прямо в душу.
– Я могу заставить твою руку задушить тебя, – зловеще захохотал он. Кровь в жилах застыла. Мне стало очень холодно. – Но я не стану этого делать, помучайся. Любопытно посмотреть, как ты проживешь с такой рукой.
Моя рука, точнее, принадлежащая мне рука скелета поднялась к моему же лицу и показала мне фигу.
К колдуну подошла ослепительно красивая Зинка, обняла и поцеловала взасос.
– Убей ты эту падаль, дорогой, – капризно надув губки, протянула она. – Я так хочу! – топнула ножкой.
Колдуна сменил доктор. Владимир Павлович, старый знакомый. Он не раз меня лечил после неудачных разборок. Он жил за мой счет. Да и остальная братва не скупилась.
– Вячеслав Игоревич, я вам сколько раз говорил: осторожней надо быть с бойцовыми собаками.
«А то я не знаю, как с ними обращаться! Умник хренов. Лепи, лепила! – думалось с раздражением. – Тебе бы с колдуном повстречаться, сука».
Куда пропал сам виновник моего несчастья, только что стоявший на месте доктора, меня почему-то интересовало мало.
– Они привитые от бешенства?
– Разумеется, – бросил сквозь зубы. Как он меня раздражает!
Краем глаза заметил свою руку. Раны как раны – и не такие видел. Врач их обработал и позвал медсестру.
Спрятался колдунишка, сволочь. Где он может быть?
– Любаша, перевязку с гипертоническим. Придется, Вячеслав Игоревич, на уколы походить. Антибиотики надо проставить: раны грязные. Тем более укушенные – значит, инфицированные по определению. Как бы заражение не пошло.
– А колеса нельзя попить? – Мотаться каждый день на другой конец города не хотелось.
– Можно, только у них эффективность меньше. Не советую.
– Я попью, – выдавил я, сжимая зубы. Любаша что-то такое в ране задела. Еле сдержался, чтобы не матернуться.