Кольца Лины - стр. 50
И этой злыдне доверили детей, какой ужас.
Однако надо было уносить ноги. Я снова кивнула, положила мяч на землю и взялась за ведра. И тут услышала смех позади себя, обернулась — ленна прислонилась плечом к стене, руки скрестила на груди, и глаза ее так блестели... словно она Крысу увидела. Чуть позади неё стоял Дин.
Ленна подошла ближе, тронула ногой мяч, но смотрела она исключительно на Тибу.
— Прямо разбежались все ее наказывать, — сказала она. — Ты кто у нас тут такая, чтобы решать насчет моих служанок? Ты, дура из Вельда! У тебя свои обязанности, вот ими и займись! И что случилось, собственно? Я разрешаю этой девке трогать свои вещи. Так что успокойся.
Бледное лицо лиры Тибы пошло пятнами. Конечно, по положению она выше любой служанки, а ее оскорбляют при служанке самой, так сказать, низшей категории — несмотря на некоторые подвижки, мое положение именно таким и оставалось. Но приструнить ленну, эту будущую княгиню, никто не спешил. И бунтующая барышня откровенно нарывалась, испытывала судьбу, переходя грани. Хотя, с Крысой ее выражения были мягче, по крайней мере, ту она не называла дурой.
— Дана, Дана... — растерянно бормотала воспитательница.
Честно сказать, я ей не сочувствовала — не такая я, выходит, добрая альтруистка.
Ленна подняла мяч, задержала его в руках, переводя взгляд с детей на воспитательницу, а потом на меня, усмехнулась:
— Ну надо же, как интересно! — и неожиданно бросила мяч сестренке, та не поймала, — лучше учи их ловить мяч, а то они такие же косорукие, как ты! — это тоже относилось к лире Тибе, — и проваливай. Я расскажу отцу, какая ты лентяйка, за детьми не смотришь, только к моим служанкам зачем-то цепляешься.
Она улыбалась, явно наслаждаясь представлением. Тиба, подхватив подол юбки, удалилась почти бегом.
— Дин, посмотри-ка на нее, — теперь ленна показала на меня.
Дин взглянул, как-то вскользь.
— И что?
— Ничего не замечаешь?
Тот пожал плечами.
— Ну хорошо, ступай со мной, — велела она мне.
Я показала на ведра с водой.
— Да брось их тут, и пойдем, — ленна притопнула ножкой.
— Я отнесу. На кухню? — Дин поднял ведра, и его вопросительный взгляд прямо мне в лицо, прямой, а не скользящий, был приятен.
Очень приятен. Всего лишь взгляд.
Я кивнула: на кухню, конечно.
Все же мне почему-то нравилось не быть для него пустым местом.
Мы пришли в просторную комнату с холодным, тщательно вычищенным камином. Еще здесь был огромный стол с письменным прибором, стеллаж с книгами, сундуки с узорчатыми коваными уголками — как же без них. Прибрано и безжизненно, хозяин давно не входил сюда.
На стене напротив стола висели портреты. Около одного из них ленна и остановилась, уколола меня требовательным взглядом.
— Ну, что скажешь?
Молодая и красивая женщина на портрете была богато одетой — художник искусно передал блеск и рыхлую матовость дорогих тканей. И замужней, потому что ее волосы закрывал узорчатый платок. Впрочем, одна-единственная прядка у виска была кокетливо выпущена вдоль щеки, светлая прядка.
Конечно, ленна не ждет, что я отвечу. Но мне следовало что-то заметить. Поэтому я старательно разглядывала портрет — и ничего не замечала.
— Разве не видишь, как вы с ней похожи? — на лице ленны появилась разочарованная гримаска, — это моя мачеха, лира Юна, она из Вельда.