Кольца Лины - стр. 37
— Это сильные заклинания, меня им дед научил. Они возвращают душевное равновесие. У меня их много, Камита, но увы, они написаны знаками, которые я не могу прочесть. А ты чувствуешь силу этих слов?
Ну еще бы! Да здравствует Пушкин! Я улыбнулась и кивнула. И вспомнила: Митрина ведь упоминала про пришельца из моего мира, который рассказывал ей про телефоны с проводами…
А ведь это было не слишком далеко отсюда! Наверное, мы с ним провалились в одну дырку в пространстве... или где там эта дырка... точнее, Дверь? Значит — дед ленны Даны?..
Этот человек здесь жил, и жил долго, раз обзавелся семьей. От него что-то осталось, кроме внучки, читающей Пушкина? Его дом? Его вещи? И чего он добился за свою жизнь здесь? Ведь начал-то он, наверное, с того же, что и я, то есть попал сюда, в чем был, и учился говорить и писать — если ему, как и мне, не помогла овладеть языком какая-нибудь добрая знахарка.
Или?..
Он мог быть магом, который сам открывает Двери, но тогда Митрина так бы и сказала. Он попался случайно, в эту жуткую межмировую ловушку — как и я.
— Ты как-то странно на меня смотришь, Камита, — ленна нахмурилась.
Я опустила взгляд и отрицательно качнула головой, постаравшись придать лицу безмятежное выражение.
— Камита, мне сказали, что ты хочешь поехать со мной в Андер — это правда? Зачем? Тебя там кто-то ждет?
Сказать «нет»? Меня ждут мама, Димка, дядя Гоша, мои двоюродные братья, мои друзья и моя жизнь. Путь к ним идет через Андер. И я уверенно кивнула.
— А кто?..
Ах, ленна, как, ты думаешь, я отвечу?
Это похоже на игру, в которой надо отвечать на вопросы, используя лишь слова «да» или «нет», и, соответственно, задавать правильные вопросы. А мне настойчиво задают неправильные.
— Ах, ведь ты не можешь объяснить, — спохватилась ленна, — ладно, я поверю. Так и быть, постараюсь, чтобы ты попала в Андер. К чему тебе здесь оставаться, у моих дорогих отца и братца? Ты в Андер убегаешь, да? Я поняла. А пока пошли в швейную, меня будут мучить примерками...
Лишь только представилась возможность, я вернулась в комнаты ленны. Уже привычные ко мне служанки занимались своими делами в передней комнате. Тихонько я прошла в спальню, к столу, на котором лежали книги. Шестое чувство теперь настырно твердило, что я найду что-то интересное. Так и есть, книга в мягкой кожаной обложке оказалась тетрадью с рукописными записями на русском языке. Но...
Я перелистнула несколько страниц. Стихи, только стихи! Пушкин, Блок, Цветаева, и еще много мне неизвестных. Некоторые не целиком, куча зачеркнутого и исправленного, все вразброс, такое впечатление, что человек вспоминал и писал, пытался сохранить, чтобы потом окончательно не забыть.
Все это хорошо, и потом я, может, охотно почитала бы это. Но пока мне нужны были не стихи.
Я быстро перебрала книги, и так понимая, что всё не то — это были толстые местные фолианты, а мне нужна была тетрадь для записей. Нет и нет...
Есть! Похожая книга-тетрадь, переплетенная в кожу, нашлась на полу между стеной сундуком — видимо, когда-то упала. Я вытащила ее и раскрыла.
Не стихи — текст. А вот что-то вроде словаря: слово, тире, пояснение.
— Камита! Ты здесь?
Спасибо, Провидение, или кто ты там, сделавший мне такой подарок! Я ни за что не расстанусь с этой тетрадью!
Сунув находку под юбку, за пояс, я затянула его потуже. Заметно, да, но...