Кольца Лины - стр. 24
Дин вдруг пошевелился, взял мою ладонь и сунул ее себе под щеку. Понятно, она холодная, а щека — очень горячая.
— Спасибо, — сказал парень тихо, — как тебя зовут? Ты кто?
Я только вздохнула. Кто-кто... Дед Пихто.
Он, Дин, теперь рассматривал меня, слегка повернув голову. И глаза его уже были не такими мутными, в них появился интерес. Лучше стало?
И где же бродит эта Нилла?..
Я легонько погладила Дина по волосам и осторожно освободила руку, он сначала не отпускал, потом сдался. Слабо улыбнулся и, кажется, собрался что-то сказать...
Вот тут-то и началось.
— Ты почему здесь? Кто тебе позволил?! Зачем мешаешься, куда не просят?! Убирайся, без тебя все сделают!
Это нелегкая принесла Крысу, то бишь экономку нашу всеми любимую.
Дин закрыл глаза, точнее, он зажмурился. А я, как бы помягче выразиться... офигела, и от неожиданности, и от претензий. Впала в ступор. Кто мне позволил быть здесь? Она сама, кто же еще, она меня на эту лавку и поселила! Куда я мешаюсь?.. Помогаю больному — это нельзя?..
Кто тут «все сделает» без меня, что-то никого не видать?
— Как смотришь, как смотришь?! Ну что за нахалка? Тебя не учили, как себя вести девушке твоего положения?
Как я смотрю? Видимо, с возмущением, а как на нее смотреть в такой ситуации? Наверное, все же хорошо, что я немая, а то бы еще и сказала... что-нибудь.
Просто сумасшедший дом.
Дальнейшее понеслось по тем же рельсам, то есть ощущение дурдома нарастало, потому что в другом конце коридора появилась еще одна персона. Она стремительно подошла, неся перед собой светильник без стекла — вцепилась в него обеими руками, словно боялась уронить. Молоденькая девушка, лет шестнадцати-семнадцати, как мне показалось. В ее глазах, кажется, притаилось по молнии, готовой выпрыгнуть и дотла испепелить вредную тетку-экономку.
— Что это такое? Что это значит, Нона?
— Только то, что приказы твоего отца исполняются в точности, ленна Дана! Всеми, кроме тебя.
Девушка, стало быть, здешняя барышня. Вот и познакомились.
— Мой отец не приказывал ничего подобного, я знаю!
— Кто бы осмелился его ослушаться?
— Не говори чушь, экономка! Что ты ему скажешь, если Дин умрет?
— Дин не умрет. Он отдыхает, о нем заботятся!
На этом моменте я снова выпала в осадок. О бедняге заботятся?! Кто?.. Ну ладно, не будем об этом. Но — он отдыхает?! Так это ему от чьей-то большой доброты позволили тут поваляться, чтобы отдохнуть?..
— Кого еще ты поставила о нем заботиться?!
— Это вполне прилежная девушка.
Они говорят обо мне?..
— Ленна, тебе запрещено даже приближаться к дурачку! Это приказ именя! Иди к себе!
— Но ты-то не имень, чего мне приказываешь? Я расскажу отцу. Я расскажу ему, как вы чуть не уморили Дина! Что он с вами сделает, как считаешь?
— Он в своем праве, но мы не виноваты! Иди к себе, ленна Дана!
— Ты бы радовалась, случись что с Дином! Я все расскажу отцу! Он не простит вам Дина, никому не простит!
— Его наказали, как положено! Я доложу именю, что ты не желаешь слушаться его приказов!
Барышня все норовила обойти экономку и приблизиться к Дину, но Крыса сноровисто преграждала ей дорогу.
— Вот когда имень мне прикажет, я и буду его слушаться! Пошла вон, не мешай!
— Я доложу именю!
— Да пошла же вон. Убирайся, наконец, чтобы я тебя не видела! До самого утра!
Я переводила взгляд с одной на другую, норовя отодвинуться к стене как можно дальше. Дин не шевелился и глаз не открывал. Если в самом начале действа барышня разговаривала не слишком громко, а Крыса повышала голос, то теперь наблюдался обратный процесс: экономка постепенно снижала децибелы, а вот ленна — та уже орала, да чего там — визжала так, что мне все больше хотелось зажать руками уши.