«Коламбия пикчерз» представляет - стр. 19
– А если кто-то в самом деле…
– Свести ее с ума хочет? Вы еще про родовое проклятье вспомните.
– А что она о нем говорила?
– О ком? – не понял участковый.
– О родовом проклятии?
– Слушайте, вы же взрослые девушки, с высшим образованием, сами подумайте…
– Так что она говорила?
– Что ее отец – великий грешник, – крякнул Иваныч. – А она за его грехи расплачивается. Вот с этим она в милицию и ходила. Немудрено, что там решили: баба спятила.
– И, разумеется, ничего предпринимать не стали, – съязвила Женька
– А что они должны были предпринять? У них без этих глупостей дел по горло. Квартирных краж по району столько, что не успевают на вызовы выезжать, случается кое-что и похуже. А здесь… Я, чтоб ее успокоить, два дня на детской площадке просидел. И что?
– Что?
– Ничего. Кроме жильцов, в подъезд никто не входил. А у нее вещи кто-то двигает.
– Подождите. Вы следили за подъездом, ничего подозрительного не заметили, а Кошкина утверждала, что в эти дни кто-то бывал в ее комнате?
Иваныч поморщился:
– Нет. Не утверждала. То есть в эти дни ничего она не приметила.
– Так почему вы тогда…
– Я что, неделю там сидеть должен? Все просто. Она знала, что я за квартирой наблюдаю, оттого никаких видений у нее не было, а потом опять начались, потому что все это ее фантазии. Понимаете?
– А если все-таки не фантазии? – упрямилась Женька.
– Ну, тогда этот… барабашка.
– Допустим, одинокая женщина чем-то напугана, – с преувеличенным спокойствием начала Женька. – И ей действительно что-то там кажется. Но ее уже пятый день нет дома, и никто не знает, где она. Паспорт на месте, мы проверили. Куда, по-вашему, она могла деться?
– А по-вашему? – в очередной раз вздохнул участковый.
– По-нашему – искать человека надо.
– Больницы и морги я обзвонила, – затараторила Ольга. – С участковым врачом говорила, путевку ей не давали, да без паспорта она бы и не поехала. Исчез человек, а вам и горя мало.
Иваныч поскреб затылок и задумался.
– Пятый день, говорите? Может, гостит у кого, здесь, в городе? Или на даче.
– Соседи видели ее последний раз в субботу. Она вроде бы пошла в магазин. И все. С тех пор о ней никаких известий.
– Мужу звонили, бывшему?
– Нет, – покаялись мы.
– Может, он чего знает? Хотя… да, нескладно как-то получается. Куда ж она подевалась? Поднимем шум, а она явится. И что?
– А если не явится? – возмутилась Женька.
– Тоже верно, – согласился участковый. – Мужу позвонить придется. Чтобы ее искать начали, нужно заявление от родственников. А у нее вроде никакой родни.
– А мне заявление написать можно? – спросила Ольга.
– Лучше бы муж…
Мы еще попереминались с ноги на ногу, погадали, где может быть Кошкина, и разошлись. Пока мы провожали Ольгу до подъезда, она с воодушевлением строила планы на завтра. Я предпочитала отмалчиваться, с томлением ожидая, когда же мы наконец простимся. Женька выглядела чрезвычайно деятельной, и это здорово меня злило. Я-то знала: если подружка что-то вбила себе в голову, никакие силы небесные не заставят ее отступить. Но попробовать всегда стоит, и я тихонько затянула:
– Не слишком ли много времени мы потратили на все это?
Через мгновение стало ясно: Женька меня даже не слышала.
– Надо Кошкину позвонить. Что это мы, в самом деле?.. Где его номер телефона?
Выразительно вздохнув, я достала листок бумаги с его номером и протянула Женьке. Она быстро набрала номер, нетерпеливо хмурясь и ускоряя шаги.