Кокосовый фраппучино - стр. 14

Ладно, признаюсь, я надеялась ещё и на то, что вновь застану незнакомца.

Объявление об аренде все ещё стояло возле постройки. Я прошлась вокруг, чтобы убедиться в том, что никого рядом нет. Вдали, у озера, собралась толпа. Наверняка студенческая тусовка. Скейтпарк пуст. Я разместилась на привычном месте у стены и ощутила омерзительный запах, ни то мочи, ни то чего похуже, и понадеялась, что доносился он с улицы, а не изнутри. Все равно чувствовала – сегодня последний день, когда я смогу здесь петь и остаться неуслышанной.

Достала тетрадь, набросала пару строк, попыталась взять четыре октавы, и, вроде как, голос не сорвался. Ноги затекли, и я сменила позу. А потом «дверь» резко распахнулась, и я громко вздохнула, прижавшись к стене. Глаза хоть и привыкли к темноте, но сразу рассмотреть нарушителя покоя не удалось. Мужская фигура застыла в проеме, стоя в тени так, что виден был лишь силуэт: низкорослый, широкий, короткостриженый. Сначала я испытала трепет – вдруг это тот самый парень, что подкармливал меня и подслушивал. Но через мгновение я буквально ощутила подозрение, и трепет сменился страхом, когда тот открыл рот:

– Что ты, птичка, притихла? Спой для меня ещё разок.

Гнусавый голос с хрипотцой никак не походил на тот, что я слышала прошлой ночью.

– Простите, вы владелец? – не своим голосом спросила я.

– Смотря, чем владеть. – хмыкнул он и начал приближаться.

Я затряслась, как терьер на первой прогулке, в панике обдумывая, что делать: писать Нейту или попробовать убежать?

– Я, пожалуй, пойду. – стуча зубами, произнесла я.

– Я так не думаю.

Он цепкой рукой обхватил мое предплечье и потянул вверх, подняв меня, будто я весила не больше тыквенной семечки. Я вскрикнула и заглянула ему в глаза, пытаясь рассмотреть их, увидеть малейший проблеск милосердия. Черные радужки во тьме источали лишь вожделение.

– Пожалуйста…

Рывок – и он придавил меня всем телом к холодной стене. Из глаз брызнули слезы, хрустнул ободок наушников. Но стоило его руке подцепить край моего свитера, как из неоткуда вылетел скейтборд и двинул по голове напавшему ублюдку. Удар был громким и сильным, я испугалась, как бы тип не умер от такого приклада. Он выругался и завалился на бок.

– Привет, Джейк!

Звонкий, теплый голос принадлежал высокому, точно небоскреб, парню. В темноте выделялись его выбеленные волосы, торчащие в разные стороны, и десяток серебряных пирсингов: на переносице, губе, в носу и на правой брови. Я поняла, что не дышу, и комната закружилась вихрем перед глазами. Жилистые руки подхватили меня, помогая устоять.

– Прости, малышка, этот говнюк не успел тебя обидеть? – спросил небоскреб.

От него пахло кокосовым печеньем, медью и табаком.

– Сукин ты сын, Фостер! – выплюнул Джейк, вставая на ноги.

– Эй-эй-эй, Джекки, если тебе дорого твое безукоризненное личико, советую по-быстрому свалить отсюда и больше никогда не допускать подобных ошибок.

Безукоризненное личико Джейка больше походило на морду вепря. Угрозы от небоскреба сопровождались улыбкой, отчего на его щеках выступили ямочки. Я продолжала дрожать, пока не ощутила на спине теплую руку.

– Давай-давай, хороший мальчик, – подгонял его скейтом Фостер. – А, погоди! Попроси прощения.

– Пошел ты!

Тут же доска прилетела в спину Джейка, и тот врезался носом в стену.