Когда жизнь останавливается. Травма, привязанность и семейная расстановка - стр. 8

Я вернулся обратно в наш номер, чтобы собрать вещи. Я все делал будто в трансе. Тело тряслось от холода, хотя ночь была теплой. Я так замерз, что пришлось принять горячую ванну. Сборы чемодана Миры казались чем-то сюрреалистичным. Я был измотан и после прилег, но, конечно же, не мог уснуть. Несколько раз мне удалось задремать, но как только мой разум вспоминал, где находится и что произошло, я мгновенно просыпался и чувствовал, как быстро бьется сердце.

Я не спал бо́льшую часть ночи. Чувствовал себя так, словно теперь живу в кошмарном сне и мечтаю проснуться. Было сложно выбраться из кровати навстречу реальности, но, опять же, я знал, что хочу снова оказаться рядом с телом Миры и как можно быстрее.

Пока я загружал машину (было раннее утро), ко мне подбежала девушка из магазина товаров для дайвинга. Она обняла меня и расплакалась. Эта девушка дала мне одну из вещей Миры, а я отдал ей свой все еще мокрый водолазный костюм, сказав, что она может оставить его себе, потому что я покончил с дайвингом. Эта девушка была единственным членом дайвинговой компании, которого я увидел в тот день, и единственным человеком, который на тот момент разделил немного моей боли и помог проплакаться. В целом я все еще находился в трансе и не чувствовал связи с реальностью.

Загрузив машину, я резко сдал назад и врезался в бульдозер, припаркованный позади. Бампер сильно повредился, но мне было решительно все равно. Я сдал номер, и началась моя двухсоткилометровая поездка в Ричардс-Бей – маленький городок, где должно было пройти вскрытие. Я следовал письменным инструкциям от администратора отеля, весь путь занял около 2,5 – 3 часов. Причем нужное место все равно было сложно найти, а я жутко торопился, потому что хотел предотвратить проведение этой процедуры.

Наконец я нашел здание и врача. Тело Миры уже прибыло, и мне позволили его увидеть. Врач начал задавать вопросы. Я рассказал ему все, что произошло, и мне очень хотелось, чтобы он объяснил, как так вышло и почему у нас не получилось вернуть мою жену к жизни. Врач был немногословен и настоял на том, что ему нужно провести вскрытие, а у меня нет никаких законных прав на то, чтобы его предотвратить. И я сдался. Доктор сказал, что им потребуется вскрыть ее грудную клетку, но потом они зашьют ее обратно. Я не хотел, чтобы кто-либо касался тела моей жены и уж тем более вскрывал его. Я погрузился в себя и получил послание: надо отпустить, Мира в порядке.

Врач предложил мне найти похоронное бюро. В посольстве тоже успели дать несколько фамилий, но ни один из предложенных похоронных агентов не жил в Ричардс-Бее, поэтому я согласился воспользоваться рекомендацией доктора. Агент прибыл достаточно быстро, еще до того, как закончилось вскрытие.

Врач вышел ко мне и сообщил, что они не нашли никаких проблем в теле Миры. «Она была очень здоровой женщиной», – сказал он. Причиной смерти назвали утопление, но при этом врач не мог сказать, почему именно это произошло. Все мои вопросы остались без ответа.

Теперь предстояла бумажная волокита. Сначала похоронный агент проводил меня в свой офис, и его ассистент сопроводил меня по разным правительственным учреждениям, где надо было подписывать бумаги и сдавать отпечатки пальцев. Сидеть и ждать в каждом из этих офисов было похоже на пытку. Все, чего мне хотелось – быть рядом с телом Миры. Но окружающие настояли на том, чтобы я быстро закончил со всеми документами, иначе на вывоз тела из страны уйдет много времени.