Когда заканчиваются сказки - стр. 14
Как закончилась встреча с Аньяной и как он добрался до ближайшего леса, Атли не помнил. За недели, проведённые без сна, но в постоянной напряжённой работе, ему приходилось торговаться не только с Советом и царём, но и с Волком, которого Атли не выпускал на волю с битвы в Тёмных Лесах. Волк изголодался по охоте, пахнущему мхом и влагой лесу и отчаянно желал размять лапы. Контролировать зверя с каждым днём становилось всё сложнее, и если бы Атли ночами позволял себе что-то больше неглубокой дрёмы, то наверняка перекинулся бы прямо во сне, и Волк, подавив человеческую волю, перепугал бы до смерти половину Даргорода. Опасаясь такого исхода, Атли даже попросил Аньяну сварить успокоительный отвар из ромашки, мяты и северных трав. Такое зелье частенько давали оборотням-подросткам, которые в силу буйной в этом возрасте крови не всегда могли контролировать превращения.
С отвара Атли не слезал, но и он уже практически не помогал – Волк рвался, злился и рычал, скаля зубы и угрожая в один прекрасный день подчинить Атли своей звериной воле.
Но теперь, когда перед Атли забрезжил призрачный свет решения проблем Гвардии, он нашёл, наконец, время позволить Волку порезвиться. Возможно, он даже отпустит поводья и разрешит Волку насладиться полной свободой.
Лес, что лежал всего в часе езды верхом от Даргорода, обычно был полон сочной дичи – Волк останется доволен.
Атли выбрал самую заснеженную тропку и подбодрил лошадь, стукнув пятками. Нужно забраться как можно глубже в чащу, чтобы случайно не наткнуться на людей. Если он хочет дать Волку волю, лучше не рисковать.
Вечернее солнце запускало рыжие лучи в прорехи чёрных стволов дубов, ясеней и вязов, путалось в поседевшей хвое елей и сосен и хаотичным рисунком растекалось по снежной глади.
Чем глубже Атли забирался в чащу, тем зыбче и слабее становился солнечный свет и тем плотнее смыкались за его спиной деревья и кустарники. Наконец Атли спешился и огляделся: со всех сторон его обступали высокие деревья – наверное, самые старые в этом лесу.
Волк внутри нетерпеливо поскуливал.
Атли разделся и аккуратно сложил вещи в седельную сумку. Кожа тут же покрылась мурашками, и приходилось то и дело переминаться с ноги на ногу, чтобы ступни не так сильно ныли от холода. Атли выпрямился, размял шею, расправил плечи, сжал и разжал кулаки. Быстро выдохнул облачко пара и закрыл глаза.
Тело его содрогнулось, мышцы резко сократились, вызывая приятную истому внизу живота. С ног до головы по коже промчалась лёгкая щекотка, и в следующий миг на снег опустились серые волчьи лапы.
Волк огляделся по сторонам, втянул влажным носом холодный воздух и переступил с ноги на ногу, словно пробуя, насколько прочен снег.
Мир стал острее, ярче. А ещё лес пронизывали десятки запахов, осязаемых и чётких. Они разноцветными полупрозрачными лентами струились между деревьев, стелились по земле и вились в воздухе, сообщая Волку, кто и когда бродил по этой чаще, где протекал ближайший ручей, а где, если хорошенько раскопать снег, можно отыскать сладкую красную ягоду.
Но прежде – сбить с себя человеческий запах. Волк повалился на спину и принялся кататься по снегу. Лошадь обеспокоенно попятилась, но наброшенная на ветку узда не позволила ей сделать больше пары шагов.