Когда я убью дракона - стр. 20
Все повернулись к нему.
– Откуда взялся дракон, охранявший нашу принцессу? Это дракон короля! А знаете, где он его взял? В подземелье королевского дворца! И там их не меньше десятка! Змеи у ног королей!
– И зачем ему столько? И зачем их держать под дворцом? – задумался Себастьян.
И тут пришел мой черед удивляться. Ведь речь шла о одном из немногих мест, куда мой взор не мог проникнуть. Но теперь все стало ясно.
Ноги подкосились от страха, и я сел.
– “И печать будет снята, и рухнет дворец. И разверзнется под ним геенна пурпурная, и унесет все королевство с собой назад, к началу эпох. И змеи, что легли у ног королей, воспрянут, и приведут с собой своих хозяев.” – повторил я – Драконы – существа потусторонние, слишком ужасные, чтобы быть детищем нашего мира. И где попало их не найдешь.
Ийя начала понимать.
– Постойте, вы что, хотите сказать, что драконы живут под дворцом потому что сам дворец стоит…
– …на вратах в их родной мир. Дворец – и есть печать, держащая их закрытыми. И когда печать будет снята, драконы приведут своих хозяев. И мы вернемся к началу эпох, в Нулевую Эпоху.
И это было последнее открытие того вечера. Самое ужасное, самое трудное для принятия.
– Хозяева драконов… – выдохнул Себастьян – О боги, только не это…
Все боялись произнести их имя. Имя народа, что пытались стереть из истории из-за ужаса, что стоял за ним. И лишь у орочихи хватило сил сказать это имя вслух:
– Э… Эльфы…
Часть третья: Изменить судьбу
VI.
Караван из трех лошадей, двух пони и одной пешей женщины-орка остановился на вершине холма. Возглавляющая его принцесса щурилась, глядя на расстилающийся впереди город и бело-голубой дворец в его центре. Да, она уже много раз видела столицу, но лишь силуэтом на горизонте, а ее детские воспоминания об этом месте ограничивались лишь несколькими комнатами Королевского Дворца.
Здесь она родилась, здесь ее единственная семья и предназначение. Так почему же ей кажется, что нет в мире места более чуждого?
Справа раздался шум, подобный двум кошкам, шипящим друг на друга, а затем лязг алюминия. Это сэр Юлий шумно втянул носом воздух, и выдохнул, опустив кирасу на седло.
– Истинно говорят, – сказал он – что после славных подвигов дорога домой легка и быстра, как ручей ранней весной!
– Подвиги еще не все! – заметила Тардла, поочередно прижимая колени к груди. Сильные ноги орочихи несли ее всю дорогу, не уступая по скорости и выносливости коням товарищей. – Еще надо принцессу домой приводить!
Все посмотрели на Ийю. Ветер играл с ее волосами, и те отливали бело-золотым на солнце. Сама она почти не шевелилась. Вдруг сзади раздался глухой удар.
– Себастьян, у нас опять гном упал…
– Хвастливый мальчик вздыхай, как будто устал! Но он за всю дорогу ни разу не поднимай пьяный коротышка!
– Мне просто-напросто больно слышать звуки их падения! Не могу не представлять, как больно им потом будет…
– Не переживайте, господин! – заверил Себастьян, спускаясь с коня – Гномы – они ребята крепкие. Им и булыжником-то голову не проломишь, а падать на травку для них – что на перину укладываться!
Мужчина водрузил храпящего Бора обратно на седло своего пони. Оба гнома беспробудно и совершенно бессовестно дрыхли всю дорогу из Подгорода. Никто из сопровождающих принцессу не был за то, чтобы тащить с собой в столицу двух пьянчуг, но на этом настоял Ясновидец: «Вы начали этот путь на Черной Скале вшестером, вшестером же должны его закончить!». Безжизненные и громко храпящие тела Бора и Дура были найдены в самой дорогой таверне Подгорода. Гномы стали счастливыми и очень непродолжительными обладателями редчайшего Недрового Лагера, пустую бочку которого обнимали во сне. Таких бочек было закатано всего пять тысяч еще в самом начале Первой Эпохи. Неизвестно, сколько золота потратили гномы, но то совершенно точно были все их сбережения.