Когда я падаю во сне - стр. 27

Наконец я отставила тарелку, проглотив всего несколько кусочков. Есть совсем не хотелось; желудок сжимался от тревоги за маму.

– Кто такой Эллис? – по привычке обратилась я к Битти – из всех троих она первой отвечала на мои вопросы.

Папа уставился в тарелку. Битти многозначительно переглянулась с Сисси. Стало ясно – я взламываю хрупкий тайник маминого прошлого, о котором не знала и не хотела знать, пока не увидела маму лежащей под прогнившим полом Карроумора.

– Поешь еще немного. – Сисси зачерпнула из миски большую ложку салата и положила мне на тарелку. – Ты же любишь мой картофельный салат. А вот шоколадные брауни – когда-то ты могла съесть целое блюдо, помнишь? Я всегда держу тесто в морозилке, на случай если ты вдруг нагрянешь.

Сисси в своем репертуаре: пытается отвлечь меня лакомствами, как будто едой, словно штукатуркой, можно заделать трещины в моей жизни. Только вот штукатурка со временем осыпается, а трещины никуда не исчезают, показываясь на глаза, когда этого совсем не ожидаешь. Прямо как сейчас.

– Слишком волнуюсь за маму, чтобы есть. Может, попозже. Так кто такой Эллис?

И снова никто мне не ответил.

– Где ты услышала это имя? – наконец спросила Битти.

– Не услышала, а увидела. На ленте, которую мама положила в Древо Желаний, когда я была маленькой. Я вытащила ее, чтобы узнать, что там написано, и не вспоминала об этом до вчерашнего дня. – Я не стала говорить, что именно мама написала на ленте. Пусть тайна остается тайной.

– Эллис Элтон был первым мужем твоей мамы, – еле слышно произнесла Битти.

Папа по-прежнему смотрел в тарелку. В тишине раздавалось лишь тиканье часов в прихожей и стук моего сердца. Я попыталась составить осмысленное предложение из переполняющих меня слов, но не смогла вымолвить ни звука.

– Ей было всего семнадцать, – продолжила Битти. – А Эллису девятнадцать. Любовь всей ее жизни.

Папа судорожно вздохнул, однако Битти сделала вид, будто ничего не заметила. Я испытала мстительное удовлетворение от того, что ему так же тяжело это слышать, как и мне.

– Что с ним случилось?

– Его призвали в армию. – Сисси стояла к нам спиной, выкладывая брауни на тарелку. – Был шестьдесят девятый год. Шла война во Вьетнаме… Эллис без колебаний отправился выполнять свой долг. Он хотел служить отечеству, и это разбило Айви сердце.

– Сколько они были женаты? – тонким голосом спросила я, не в силах ни вдохнуть ни выдохнуть.

– Недолго. – Сисси поставила тарелку в центр стола.

Пахнуло шоколадом. Ее брауни всегда удавались на славу. Раньше я могла съесть не меньше десяти за раз, но стоило проглотить последний кусочек, как меня вновь заполняла гнетущая пустота.

– Через четыре месяца после отправки во Вьетнам Эллис пропал без вести. – Сисси села за стол и взяла брауни. – Это сломило Айви. Иногда мне кажется, ей было бы легче, если бы его убили. Наверное, бедняжку подкосила неизвестность. Сейчас я бы отвела ее к психологу, но тогда никто так не делал. В те времена полагалось держать чувства в узде и молча переживать свое горе. Когда разбитое сердце истекает кровью, ничто не поможет.

– Ларкин… – Папа протянул мне руку, но я не приняла ее.

– Почему я об этом не знала? – спросила я, заставив себя посмотреть ему в глаза.

Сисси задумчиво раскрошила брауни на кусочки.