Когда время становится круглым - стр. 6
Спецназ посмотрел на Сплетницу и печально проговорил:
– Проверил твою информацию. Возможен взрыв станции.
– Похоже, скоро наедимся-таки! – торопится вставить Обжора.
– Ну-ну-ну! – дрожит от нетерпения Сплетница.
– Говорят же тебе, – начал сердиться Спецназ, – кто-то собирается взорвать станцию. И все погибнут. Все люди. Даже те, думаю, которых и с самой высокой трубы станции не видно. Ну и мы, естественно.
Обжора пожала плечами.
– И якобы некому будет кусочки подобрать. Но это врут, я тебе говорю.
– Уходить надо! – взволновался Турист и заоглядывался по сторонам. Затем добавил с досадой в голосе: – Ведь планировал же сегодня выдвинуться!
– Катастрофически теряю квалификацию. Так кто погибнет? – продолжает суетиться Сплетница.
– Сказано же – все! – нервничает Спецназ. – Кто-то в момент взрыва, а кто-то…
– Вот и я знала, что не все и сразу! – радостно перебила его Обжора. – И я подберу всё, что от всех останется!
Сплетница, сердито куснув Обжору, обернулась к Спецназу.
– По порядку, пожалуйста. Уже жалуются, что в предоставляемой мною информации нет системности, логики и ещё чёрт знает чего. Даже во лжи обвиняют. Хотя я всегда из первых рук, максимум – из третьих.
– Хочешь из первых – иди к Предателю. Недавно он от Ржавой Выставки… – Спецназ оборачивается к виднеющейся на вершине пригорка Эрвэпэдэ и видит приближающегося Предателя. – Кстати, лёгок на помине.
– Знаешь же, что отказался от интервью, – проворчала Сплетница.
Спецназ пожал плечами.
– Попробуй ещё раз. А потом уж придётся, видимо, самому мне…
Сплетница кинулась к Предателю.
– Ну-ну-ну!
Предатель бросил на неё злобный взгляд.
– Больше ничего не скажу. И это будет самое большое моё предательство. Что называется, всех и сразу.
Предатель опускается на травку и устраивается поудобней. Спецназ, Обжора и Турист подбегают к Сплетнице и Предателю и обступают Предателя со всех сторон.
– Уверен, что не скажешь? – угрожающе прорычал Спецназ.
Обжора решает давить на жалость.
– Я и не едала ещё досыта!
– Масса же маршрутов нереализованных! – вскрикивает Турист, и в голосе его слышится отчаяние.
Подошла и Лежебока.
– Но зачем же, камрад? – спросила она словно бы даже и с удивлением и дружески улыбнулась Предателю.
Предатель улыбнулся в ответ и не без грусти в голосе поведал:
– Устал от мелких подлостей. Это как рутинная домашняя работа. Крутишься, крутишься, а спроси про результат… А если всех и сразу – это как подвиг, который на века.
Сплетница с раздражением хватает Предателя зубами за бок.
– Какие века?! – кричит она сварливым голосом. – Если никого и нигде, то века отменяются!
– Чтоб умерла не насытившись… – Обжора подавлена. – Нет, так не бывает.
– А твой брат? – обернулась к ней Сплетница. – Он тоже вечно ныл, ныл, ныл, а потом под машину попал.
– Он не так, как я, хотел. Всегда – не так. А я – всегда. И если никто не угощает, то я, пожалуй, пойду.
Обжора отбежала в сторону и завертела головой, раздумывая, куда направиться.
Спецназ подступил к Предателю вплотную и толкнул его.
– Доложи, что именно ты видел?
– Я всё сказал.
– Ты видел взрывчатку или террористов?
– Я видел всё и всех! – с вызовом вскинул голову Предатель.
– Ты не можешь так с нами, – зарычала Лежебока, и шерсть на её загривке заметно приподнялась. – С нами и с людьми, около которых мы кормимся!