Когда устанет даже смерть - стр. 37

– Идиллийский техник, – осторожно озвучил очевидное Саймон.

– Р-разгильдяй она, а не техник! – лязгнул Стилет.

Репликанты, злобно напрягшись, смотрели, как девушка, на ходу расстёгивая комбинезон, скрылась в раздевалке.

– Глядя на это, мысль привлечь на службу туземное население уже не кажется мне здравой, – сообщил Чимбик.

– Да, – согласился Стилет. – Создаётся впечатление, что вреда от них будет больше, чем пользы.

Саймон переводил взгляд с одного обозлённого сержанта на другого, но благоразумно держал своё мнение при себе, прекрасно понимая, кто может стать громоотводом для командирского гнева.

Объект сержантской злости за пару минут успел переодеться в форменный комбинезон и выпорхнуть из раздевалки. Подойдя к своим землякам, она обменялась с ними приветствиями, а затем направилась к позвавшему её капралу-рембатовцу. Чимбик и Стилет насторожились: рота капрала Хомайера была закреплена за батальоном репликантов-коммандос, в котором служили оба сержанта.

Словно в насмешку, Хомайер повёл идиллийку к багги Чимбика. Сержант зло стиснул зубы и двинулся следом.

– Кто это, сэр? – игнорируя приветствие, спросил Чимбик, подойдя к своей машине.

– Э… – Хомайер бросил быстрый взгляд на идиллийку.

Как и большинство дворняг, он побаивался репликантов, слухи о которых ходили один другого страшнее. Масла в огонь подливали неразговорчивость и замкнутость большинства искусственных солдат. Чимбик же вдобавок входил в число тех, кого особенно боялись.

– Ополченец-ремонтник, сержант, сэр, – наконец, выдавил капрал. – Прислали на обучение.

Чимбик развернулся на каблуках и вперился в девицу бешеным взглядом. Казалось, воздух вокруг него сгустился и потрескивал, словно наэлектризованный сержантской яростью.

– Ремонтник, значит, – прошипел репликант.

Идиллийка смотрела на него удивлённо, но не испуганно. В отличие от тех же Лорэй, она явно не воспринимала Чимбика как угрозу. Да и вряд ли вообще когда-либо в своей жизни сталкивалась со смертельной опасностью.

– Я Кристал, – представилась она и протянула сержанту руку. – Но можешь звать меня Схемой.

– А я спросил, как вас зовут? – сержант перевёл взгляд на сиреневую ладошку. – Руку протягивать за воротами будете, а здесь отдают воинское приветствие.

Ненависть и злоба, рождённые болезненным воспоминанием о группе контроля, требовали выхода, но репликант не мог и пальцем тронуть кого-то без приказа. Он был живой смертью, посаженной на короткий поводок строгим хозяином. Но с каждым днём всё больше хотел проверить привязь на прочность.

– Что происходит? – раздался требовательный голос.

Чимбик стиснул зубы. Обладателя голоса он знал хорошо. Даже лучше, чем хотелось. Лейтенант Алер Дюран, командир взвода ремонтников, репликантов ненавидел и не считал должным скрывать это чувство. А потому пользовался любым поводом, чтобы указать искусственным солдатам их истинное, по мнению лейтенанта, место. Чимбика Дюран ненавидел особенно сильно за нехарактерную для репликантов привычку огрызаться. Сержант отвечал ему взаимностью.

– Я против взаимодействия идиллийцев с нашим батальоном, лейтенант, сэр, – он неторопливо повернулся и нарочито небрежно отсалютовал.

– А тебя никто не спрашивает, штамповка! – прошипел Дюран, нависая над сержантом.

Лейтенант при росте в метр девяносто восемь обладал комплекцией чемпиона-тяжеловеса, и сухой, поджарый Чимбик смотрелся на его фоне несерьёзно.