Когда сядет солнце - стр. 9
Первая поддается легко, но внутри нахожу только хлам. Стеллажи, с опрокинутыми пустыми бутылками и коробками. Куча мусора на полу. Видно, собирались в спешке, не заботясь ни о чем. На всякий случай перепроверяю коробки. Ничего.
Разочарованно выдохнув, покидаю каморку и иду ко второй двери. Дергаю, что есть сил, но дверь не поддается.
Заперто. В отчаянии бью кулаком по двери и устало прислоняюсь к ней лбом. Нужно открыть. И тут вспоминаю, что в куче хлама видела ржавый гвоздодер. Я не умею им пользоваться, но придется учиться на месте.
С долгими перерывами не менее часа ломаю дверь и замок. Вода и сухари давно закончились. А я пытаюсь решить ребус со многими неизвестными. Пытаться проникнуть в помещение или лучше идти искать дальше?
― Последняя попытка и уйду, ― бормочу себе.
Вставляю очередной раз монтировку в районе замка, в щель между дверью и стеной, и наваливаюсь всем весом. Сил в моих руках не осталось.
― Давай же, давай, мне очень надо. Ну! ― хриплю отчаянно как заклинание.
Бесполезно. Нужно идти дальше. Столько сил впустую. Бездна!
Спиной стекаю по двери и сажусь на корточки, почти не ощущая, как старая краска и сучки впиваются в спину сквозь ветхую рубашку. Голова безвольно свисает на грудь. Пара минут и нужно подняться. Вдруг слышится глухой щелчок замка, и я валюсь вовнутрь, подняв облако пыли.
6. ГЛАВА 5. ГОСПИТАЛЬ «ЗВЕЗДНЫЙ»
Четырьмя годами ранее
Неожиданно мне закрывают глаза ладонями. Терпеть не могу эти шуточки.
― Олег, я знаю это ты! ― недовольно восклицаю я.
― Рай, перестань быть занудой. Пойдем на улицу пить кофе, сегодня у нас в расписании солнце, ― темноволосый мужчина в медицинском костюме разворачивает меня в кресле лицом к себе, заразительно хохоча.
Олег Янковский, молодой врач, амбициозный, успешный, но в отличие от меня легко находит общий язык с людьми и располагает их к себе. Это единственный друг в необъятном госпитале, которому я доверяю.
― Я бы с большим удовольствием, Олег! Но у меня нестандартный случай. Нужно еще проверить кое-что, ― кручусь в кресле обратно к гало-проекции, ― и спокойно обдумать. Это не намек, ― указываю гало-ручкой на выход.
― Опять ты со своими нейронами. О-о-о, а что тут интересное? ― мужчина внимательно разглядывает объемную модель мозга. И присвистывает. Доброкачественная опухоль, формой яйца и размером в шесть сантиметров, засела в стволе головного мозга.
― Офигеть! Этому бедолаге крупно не повезло!
― Олег, тебе лучше не вдаваться в подробности, ― настойчиво отодвигаю настырного приятеля в сторону двери.
Тот не теряется и ловко запирает дверь, оставшись со мной.
― Рассказывай! Неужели ты возьмешься за это? Да он помрет на столе, или максимум в первые сутки после вмешательства, ― запальчиво пытается вразумить меня Янковский. Хмуро гляжу на Олега, размышляя, как его выдворить вон.
Моя операция ― мой успех. Собственно как и поражение.
― Шеф запретил нам брать откровенно безнадежные случаи, ― напоминает мне мужчина, ― репутация Госпиталя, мы не можем необоснованно рисковать, то да се, ― копирует он интонацию Шефа.
― И именно поэтому тебе стоит пойти заняться своими делами! Не лезь в это и не благодари, ― я упрямо стою на своем. Чувствую, как начинаю злиться. Дело действительно сложное. Но я каждый раз раздражаюсь, когда сомневаются в моем профессионализме.