Когда рассется туман. Книга 2 - стр. 28
– Ярослав Александрович, – робко мнётся она, опуская глаза, будто застала меня в мужском туалете за естественным процессом.
– Да, это я, – хмыкаю, отходя в сторону, чтобы она смогла спокойно пройти в кабину лифта.
– Вам пришло письмо, – снова мямлит она.
– Спасибо, с корреспонденцией разберусь завтра. Я буквально на минуту заскочил.
– Я не знала, что с ним делать. Его принёс курьер буквально час назад. Ну, вы не любите… когда… В общем, я не виновата…
Я хмурюсь, не понимая, что она имеет ввиду. В это время двери лифта закрываются, и я не успеваю ничего спросить. Приходится молча провожать её взглядом, пока она не скрывается из виду.
Терпеть не могу сюрпризов. Поэтому, пока шагаю в сторону кабинета, сердце начинает биться в необычном для него ритме. Посреди моего рабочего стола белеет конверт. Я вижу его, как только переступаю порог. Подхожу ближе, и взгляд сразу падает на большие крупные буквы: “С днём рождения”. Ни адреса отправителя, ни самого адресата…
Беру конверт и долго держу его в руках. На ощупь: внутри либо открытка, либо фотография. Подношу его к носу, пытаясь уловить хоть малейший намёк на тайного поздравителя… или поздравительницу… Разрываю плотную белую бумагу у самого края, чтобы не повредить то, что находится внутри. Медленно достаю. Это фотография. Она довольно тёмная и не совсем чёткая, будто снимали в движении, на плохую камеру и почти в кромешной темноте. Сердце пропускает удар, когда я узнаю ту, что лежит, распластанная на кровати. Её глаза прикрыты, но даже так понятно, что она закатила их. Волосы разметались по подушке, руки над головой, на лбу бисеринки пота, а рот широко распахнут. Если бы не мужчина, устроившийся сверху, можно было подумать, что она испытывает адскую боль. Но, судя по кадру, это скорее всего оргазм.
Мои руки начинают дрожать. Я смотрю на фотографию очень долго, пытаясь поверить своим глазам. Изначально я даже не обращаю внимание на мужчину. Просто ловлю каждую черту лица женщины, которую не видел уже почти два месяца. А когда, наконец, обращаю на него внимание, меня накрывает волной дикой ярости. Вадик…
Я бросаю фото на стол, и оно пролетает по всей его длине, шурша и вертясь, пока не замирает у самого края. Хватаюсь за голову, надавливая пальцами на пульсирующие вены на висках. Твою ж мать! Меня смачно поимели и ткнули в это носом! Начинаю хохотать, как сумасшедший. Но это просто защитная реакция организма на стресс, не более того. Если эти двое хотели свести меня с ума, пусть подавятся своими амбициями.
Обхожу стол, когда приступ дикого смеха резко прерывается, и беру фотографию за самый краешек, будто это кусок дерьма. Открываю верхний ящик и бросаю снимок под кипу бумаг. С треском захлопываю обратно. Что ж, сегодня у меня день рождения. Кажется, я поторопился с выводами. Безудержному веселью – быть!
Выходя из кабинета, бесшумно прикрываю за собой дверь, как вор, пробравшийся в чужой дом. Смотрю на часы. Прошло уже десять минут. У меня есть ещё пять, чтобы захватить трофей в честь своего праздника. Нажимаю на кнопку следующего этажа, входя в стеклянные двери лифта. Папе это не понравится, но я не держу алкоголя в кабинете, поэтому позаимствую бутылку у него. Поднявшись на нужный этаж, надеюсь, что отец уехал домой. По крайней мере, его машины на парковке не было. Открыв двери кабинета электронным ключом, направляюсь к нужному шкафчику и выбираю самую дорогую бутылку виски. Жаль, что моя секретарша уже ушла, я бы мог забрать её с собой, оставив её ухажёра ни с чем. По крайней мере, на сегодняшний вечер. Киска любит, когда её ставят раком и жёстко трахают. Она бы предпочла раздвигать передо мной ноги гораздо чаще, но, к сожалению, приходится довольствоваться только теми редкими моментами, когда мне нужна мгновенная разрядка.