Когда придёт время. История первой любви в письмах - стр. 23
Это теперь я сильная, а раньше… Интересно, как бы теперь я отреагировала на новость о том, что ты встречаешься с некой Надей? Наверное, так же, как и тогда. Значит, никакая я не сильная? Значит, по-прежнему люблю, просто пытаюсь задавить в себе это чувство делами, повседневными хлопотами, языковыми курсами. Ты и без знания языка побывал в Париже, а я пока могу осуществить свою мечту номер два только так. Мечтой номер один по-прежнему остаёшься ты.
Эта твоя Надя – она не то чтобы красотка, и не то чтобы очень умная. Я-то знаю, я слежу за ней в соцсети. Просто ей уже двадцать, просто она умеет зайти и заставить всех смотреть только на себя, просто мама не спрашивает её, сдала ли она вовремя курсовую. И, наконец, главный удар: она с тобой разговаривает. Каждый день может звонить, может баловать тебя всякими вкусностями и бывать в гостях так часто, как вздумается. Может кормить тебя картофельным пюре собственного приготовления, получать от тебя подарки и задавать абсолютно любые вопросы. А ещё она может тебя целовать…
Стоп, слёзы! Хватит!
А я? Я лишь слежу за вашими отношениями по фотографиям.
Скоро год… А вдруг ты решишь на ней жениться? Переживу ли я это? Сейчас точно нет. Может, когда-нибудь…
И какой у меня выход? Только один: вживаться по мере сил в «с тобой хорошо, без тебя неплохо» или даже: «без тебя ещё лучше!» Если это сработает – перемена ветра судьбы мне обеспечена.
Правда, я так привыкла жить с мыслями о тебе, что, кажется, когда их не станет – внутри окажется пустота.
Я вообще, знаешь, уже не грущу о тебе. Я вообще послала тебя… к Наде!
Оказалось, что она училась вместе с тобой в школе, так мне сказала мама, которая, в свою очередь, узнала это от тёти Светы. К счастью, у меня была возможность насытиться своим горем по самое «не хочу»: одинокие ночи в приглушённом свете ночника, под пледом, с плеером и жалостью к себе. Мне казалось, что моя жизнь – абсолютно никчёмная. Что в восемнадцать лет я ничего не добилась, и годы уходят, бегут, а я на месте.
К счастью, родители выдвинули идею съездить в красивейшую усадьбу писателя Ивана Сергеевича Тургенева Спасское-Лутовиново, что находится в паре часов езды от нашего города. Всё, что мне было нужно – куда-нибудь вырваться из этого города, хоть на мгновение перестать дышать одним с тобой воздухом. И я смотрела в окно автомобиля на пролетающие мимо желтовато-красные деревья, покосившиеся деревенские домики, на бесконечную вереницу фонарных столбов, пролетающие навстречу автомобили, и слушала песни на полную громкость – то разухабисто-свободолюбивые, полные стремления жить и радоваться каждому дню, то жутко тоскливые, от которых хотелось открыть на ходу дверь машины и… И никогда бы ничего подобного я не сделала. Слишком люблю жизнь и тех, кто любит меня.
Знаешь, эта поездка неожиданно вернула меня в себя, восстановила истраченный запас жизненных сил.
В Спасском было необычайно красиво. Такие благодатные места, пропитанные духом ушедших столетий, видевшие множество судеб. Я брела по тропинкам и мостикам вслед за родителями, а вроде как и одна. Никто не мешал мне думать. Никто не мешал грустить. Жаль, что тебя со мной не было. Был ли ты в Спасском? Здесь так красиво!
Представь, мы бродили бы по усыпанным осенними листьями дорожкам, вдыхали свежий и упоительный воздух, от которого удивительно легко клонит в сон. Я представляла, что ты со мной. Что я держу тебя под руку, и ты говоришь мне о том, как же нам повезло с погодой, несмотря на середину октября. А я бы молчала и жмурилась от счастья, потому что когда ты рядом, я счастлива безо всяких причин, просто так.