Когда падает Небо - стр. 17
После этого она некоторое время побродила по квартире, потом попыталась сварить кофе, но безуспешно. Кофеварка не включалась никак: ни при нажатии всех кнопок, которые Ангел на ней обнаружила, – одновременно, по отдельности и в самых разных комбинациях, – ни при командах «включись!», «работай!», «свари мне кофе!» и многих других, которые казались более или менее подходящими. Вскоре кофеварка вывела Ангела из себя, и Катя решила заняться чем-нибудь другим. Она выглянула в окно: на асфальте лежали лужи, солнца не было видно, небоскребы казались серыми и унылыми. Небо затянули тучи, но дождя не ожидалось.
«Может, пойти погулять? – подумала Ангел. – Вон в тот сквер через дорогу. А то здесь я как в заточении, сижу и бездействую. А ведь надо что-то делать, надо искать Рай, а то я так и кану в лету. Может, свежий воздух пойдет на пользу, и я смогу спокойно все обдумать. Что там говорил Макс? В шкафу есть какая-то одежда, а ключи на холодильнике!»
Катя покопалась в шкафу и нашла женские джинсы подходящего размера, теплую серую кофту с капюшоном и подкладкой из белого пушистого меха, и кеды.
«Откуда это все у Макса? Хотя нравы тут понятно какие, так что догадаться нетрудно. Или, возможно, здесь кто-то жил до него, и вообще, я зря так… Он хороший». – Последнее она подумала с улыбкой.
Одевшись, Ангел взяла запасные ключи и вышла из квартиры.
10.
Маленькая комнатка за номером «13» дешевого мотеля знавала за долгое существование самых различных постояльцев, от проституток и их клиентов до звезд шоу-бизнеса и продажных политиков, но такого странного гостя, который остановился в ней на днях, в своем лоне она принимала впервые.
Обшарпанные стены, рваные обои, следы протечки на потолке, едва задернутое пыльной занавеской грязное окно, это все являлось незабвенной и неотъемлемой частью интерьера комнаты за номером «13». А вот различные бутылки, заполненные жидкостями и порошками, отполированный до блеска череп, какие-то травы и корешки, собранные в пучки, засушенная человеческая рука, являлись утварью, принесенной гостем. Как и внушительный черный фолиант, обшитый человеческой кожей.
Древние, прошедшие через тысячелетия листы, аккуратно перелистывались черным пальцем с острым ногтем. Некромант склонился над книгой, вглядываясь в написанные кровью буквы давно мертвого языка и что-то недовольно шептал.
– Эти дураки упустили ее… И теперь я ее не чувствую… Но ведь ангелы так просто не пропадают из этого мира. – Лист перевернулся. – Где же ее теперь искать? Где? – Еще несколько листов перевернулось, кроваво-красные буквы, казалось, светились изнутри. – Где же этот ритуал? Где?..
Из дальнего угла комнаты, с кровати, кто-то жалобно заскулил. Чернокнижник, склонившийся над древним фолиантом, не подымая головы, отозвался:
– Еще совсем чуть-чуть, милая, совсем чуть-чуть. Мы скоро начнем.
Его черные пальцы перелистнули еще несколько страниц и остановились. На пожелтевших листах кровью были начертаны человеческие глаза.
– Вот оно! – возликовал некромант. – Дорогая, возрадуйся, ты послужишь великой цели! – Чернокожий улыбнулся, взял со столика ритуальный нож с лезвием, напоминающим ползущую змею и двинулся к кровати.
Там связанной лежала молодая девушка: капроновые колготки в широкую сетку, кожаная мини-юбка, современная вульгарная портупея поверх беленького топика, волосы выкрашены в фиолетовый цвет, а рожица размалевана, правда тушь и тени растеклись от слез, а промеж розовых пухленьких губок зажат красный шарик для эротических игр, который, так кстати, эта уличная проститутка принесла с собой. Увидев чернокожего со страшным кинжалом, девушка забилась в истерике, а из напуганных до смерти редких изумрудных глаз вновь потекли слезы.