Когда на небе нет звёзд - стр. 9
Он вздохнул.
– Мама сказала, вы ходите на кулинарные курсы, хотите удивить её роскошным ужином. И как вы умудряетесь всё успевать?
– Ну, ты знаешь, для того, что нравится, время найдётся всегда. Мой отец говорил, что у меня настоящий талант в распределении временем. А ещё, в умении быть везде.
– Быть везде, это не талант.
– А что это?
– Привычка, которая раздражает окружающих…
Я оглянул кабинет, будто не бывал здесь ни разу, до этого дня. Осмотрел голые стены, шкафы, полки, кресла, стол, и спросил: – Почему вы не обосновались в ратуше, когда стали мэром? Почему остались в этом кабинете?
Мэр улыбнулся.
– Этот кабинет принадлежал ещё моему отцу. Здесь мне лучше работается… А, как на счет твоих привычек, Мир? Как проводишь время? На это неделе, например, занимался чем-нибудь интересным?.
– Тоже думаете, что это я летал?
– А кто еще так думает?
– Похоже, все, кто меня знает.
– Есть мысли, почему они подозревают тебя?
– Они не «подозревают», они уверены… Мне откуда знать, почему? Наверное, из-за всей этой истории с Авророй и её папой. И из-за моего полёта. Хоть это и было всего раз.
Мэр замолчал на десять секунд, будто задержал дыхание. Потом сказал: – Это на один раз больше, чем у остальных.
– Поэтому я виновен?
– Тебя никто не обвиняет. По крайней мере, не лично тебя.
– У меня нет других личностей.
– У тебя есть Второй.
– Он не личность. Скорее тень личности.
– Мозг – сложная штука. Твой мозг не исключение. Ты мог что-то или кого-то упустить.
– Тогда уж вы упустили. Вы же меня лечите.
Мэр отвёл взгляд влево – обдумывает мною сказанное. Или ему просто нравится сводить меня с ума тишиной. Считается ли молчание неловким, если неловко только одному из нас?
Наконец, мэр вылез из своего кресла, обошёл стол, и остановился рядом со мной. Меня обрадовало возникновение хоть каких то звуков, но то, что он, теперь, стоит так близко, мою радость хладнокровно убило, предварительно над ней поиздевавшись.
– Не возражаешь, если я проверю твои крылья?
– Мне их подрезают каждый месяц, как и всем.
– И все-таки.
– Я… я хочу провериться вместе с остальными, в участке.
– Ты ненавидишь очереди и многолюдье, а я могу сделать это прямо здесь и сейчас.
– Вы даже не эксперт.
– Я вызову кого-нибудь с первого этажа, для консультации.
– Нет… подозрения только усилятся, если все проверятся в участках, кроме меня. Да и вы под подозрение можете попасть. В смысле, что причастны…
– Что ж, тогда приходи завтра в третий участок, он ближе всех к вашему дому. Проверка начнётся в восемь, закончится в три.
– Обязательно приду. – Я собираюсь встать с кресла.
– Мир?
– Да?
– Если предположить, что это ты. Думаешь, какая у тебя была бы причина?
– У меня нет причин.
– А у Второго?
– У него тоже их нет.
– Прозвучало неуверенно.
Я встал с кресла.
– Если бы… – Не унимается мэр. – Если бы Второй убедил тебя, что каким-то образом, разбитые окна… не знаю… например, восстановят справедливость. Как думаешь, тебе было бы легко взять в руки камень?
– Что? Что это за вопрос? Я не… не знаю. Откуда мне знать?
Мэр внимательно посмотрел мне в глаза.
Спустя две секунды, он отвёл свой взгляд от меня и сказал: – Не бери в голову… Можешь идти.
Снег приятно хрустит под ногами. Я иду по заброшенному парку аттракционов. По-моему, в каждом городе должно быть подобное место.