Когда магия покидает мир - стр. 40
Быстрее! Быстрее! Поскорее получить своё и с рассветом убраться из города.
Но только пальцами кости коснулся – и закричал от боли. Кинжал и посох полетели на землю. И боль такая обожгла, что аж в глазах потемнело.
Чёртов старик! Он же отдал их сам! Отдал добровольно. Из рук в руки, как говорится. Заклятье должно было перестать действовать.
Должно было! Должно было!
Ангус всердцах носком сапога поддел посох, отшвырнул в сторону, куда-то в придорожные кусты.
Он обманул тебя, твой бывший учитель Мэйвин. И наверняка уже драпает вовсю со своим мальчишкой. Нет, далеко он без своего посоха не уйдёт. Не бросит его ни за что. Это же поморский дуб, ему износа нет, и камень – обработанный хароссанский хрусталь. За ними он обязательно вернётся. Или всё-таки нет?
С кинжалом, стиснутым в кулаке, Ангус снова бросился назад, на кладбище. Об одном мог лишь думать: догнать, догнать и наказать за такой подлый обман.
Порез оказался неожиданно глубоким, сильно кровоточил, но даже заговор, останавливающий кровь, не действовал на освящённой земле.
– Пойдём, Эйн, быстрее. Нужно наложить повязку…
Зажимая рану пальцами другой руки, Эйнард еле-еле шёл, качаясь от слабости. В глазах тоже было темно. Если б не дедушка, твёрдыми руками удерживающий за плечи, давно бы уже заблудился меж могилами и крестами. Упал бы и остался тут на кладбище навсегда, так трудно и тяжело было переставлять ноги.
А дедушка всё говорил что-то и говорил. Смысл слов никак не доходил до Эйнарда, только звучание и интонация, сильная, уверенная, вселяющая покой.
Эйнард и понять ничего не успел, когда Ангус налетел на них. Кинжалом он не ударил сходу потому лишь, что Мэйвин сообразил быстрее, что к чему, и успел рукой блокировать удар.
– Чего ты ещё хочешь? Чего?! – крикнул Мэйвин, искренне удивлённый повторным появлением Ангуса. – Я ведь отдал тебе клыки…
Ангус ничего не собирался объяснять, на слова Мэйвина никак не отреагировал, будто не расслышал. Как-то ему удалось поймать Эйнарда за шиворот, но ударить снова не удалось – Мэйвин буквально повис у Ангуса на руках.
– Пусти. Пусти, я всё равно его убью… – прошептал тот, яростно дыша сквозь разжатые зубы, встретившись с Мэйвином глазами. – Сам знаешь: я не отступлюсь…
Ткань рубашки громко затрещала по швам – и Эйнарду удалось каким-то образом вырваться. Но сбежать он не смог – Ангус успел поставить ему подножку. Эйнард упал ничком и как-то вдруг странно затих.
– Эйн! Господи… – Оттолкнув Ангуса неожиданно сильным движением, Мэйвин склонился над мальчиком, перевернул его лицом вверх. – Боже мой, ты же убил его…
А Ангус рассмеялся, отступая на шаг.
– Любимчик твой, да?! Любимчик! За мной бы ты сюда никогда не прибежал… А этого щенка всюду за собой таскаешь. Подкармливаешься от него… А вот теперь один попробуй. Один, как тебе и было приказано…
Мэйвин изумлённые глаза на Ангуса поднял.
– Что ты болтаешь? Как ты можешь, Ангус? Так ненавидеть… Он же мальчишка безобидный.
– Ты поэтому так его опекаешь? – Ангус носком сапога лежащего Эйнарда толкнул. – Откуда он у тебя?
– Этот мальчик – наш наследник, – неожиданно даже для самого себя признался вдруг Мэйвин. – Последний из династии Белых королей. Сын принцессы Жастин…
Мэйвин чего угодно ждал в ответ на свои слова: хохота, обвинений во лжи или даже в сумасшествии, но Ангус промолчал. Мэйвин взглянул на него, всё ещё пытаясь нащупать пульс на руке Эйнарда.