Кофейникс - стр. 10
– Вот ведь черт! Из-звините… я так и думал, что все будет не так-то и просто… так и чувствовал, что если все идет так просто, то в результате окажется невозможным…
– Ну, отчего же невозможным, просто настоящее время нужно искать в настоящей Полнолунии.
– Это… это же всего лишь шутка?
– Отнюдь, уважаемый Симплекс…
– И как же вы предлагаете мне попасть в настоящий Луноград? Это же не невозможно!
– Э-э-э, уважаемый Симплекс, Луноград на то ли Луноград, что на его улочках можно найти все, что угодно, вот так вот случайно свернете не туда, подниметесь не по той лестнице не в том проулке – и нате вам, вот вы и в настоящей Полнолунии!
– Вот как… вы мне покажете этот переулок?
– Э-э-э, нет, эти переулки нарочно никто не найдет, это вам нужно случайно на него наткнуться, поплутать по городу!
– Да, пожалуй, вы правы… придется поплутать…
– …неужели… неужели это здесь?
– Все верно, уважаемый Симплекс.
– Я так и думал, – Симплекс смотрит на улицу, которая медленно перерастает в лестницу, – я так и представлял себе что-то такое…
Октахор Симплекс идет по лестнице, чуть теряется в тумане осени, идет к башне, которая возвышается над городом.
Ненастоящие стражники смотрят в настоящий мир, прислушиваются.
Окрики.
Два выстрела.
Все кончено…
– …а ловко вы притворились автором, который про Полнолунию врал…
– Чего не сделаешь, чтобы от Симплекса избавиться…
– Постойте… так вы же могли его и в вашем вымышленном Лунограде убить!
– Не могли бы… понимаете, в книжке другие законы действуют, не может быть такого, Октахор Симплекс в книжке непобедим… а вот в реальной Полнолунии очень даже.
– Ну, вы вообще молодец… даже не беспокойтесь, кусок времени вы получите, как договаривались…
Расходятся из Кофейникса, держат алебарды. Или алебастры, или что у них там…
Альга, Герба, Фунги…
Это не это не литий, говорю я себе.
Не литий.
Это кадмий, какого черта я вообще перепутал его с литием, хотел бы я знать, о чем вообще думал, когда запомнил, – литий, когда выверял траекторию, орбиту…
Отсюда я вижу только тоненький серпик планеты, как будто обглоданный, даже кажется, что там, в темноте, ничего нет, но это только кажется, там меня поджидает губительная твердь, от которой не будет возврата.
Разогнаться.
Изо всех сил.
Лететь, изрыгая пламя, – чтобы вырваться из кадмиевого плена, чтобы хотя бы вырваться на орбиту, а не упасть на твердь. Космос не прощает мимолетных промашек, я это знаю. Я уже вижу чуть поодаль какие-то обломки, кладбище тех, кому не повезло, кладбище, которое медленно плывет вокруг мертвой планеты.
Вырваться с обриты.
Вырваться.
Любой ценой.
Проскочить вот это невидимое в темноте, оскаленное тоненьким серпиком…
Планета не отпускает, планета тянет, планета с силой сжимает мой хвост, ну же, ну же, ну…
…Корпус переламывается пополам – я бы сказал, с оглушительным треском, но здесь нет никакого треска, мертвая тишина, а дальше вселенная кувыркается в бешеном вальсе, меня отбрасывает куда-то в никуда, я еще не понимаю до конца, что свободен, если это можно назвать свободой, когда половина тебя беспомощно несется по орбите, а вторая половина не менее беспомощно летит в пустоту.
Черт.
Черт, черт, черт.
Какого черта я сделал это, какого черта освободился непонятно какой ценой, что вообще со мной будет дальше…
Что…
Про сигналы бедствия даже не думаю, здесь только того и ждут, стоит им только заметить чью-нибудь слабость, – налетят, растерзают, даром, что у меня уже и растерзывать нечего…