Кофе в постель, моя ведьма? - стр. 23
***
Утром Максим проснулся от ощущения невыносимой жары. В паху все ныло от жесткого стояка. Аромат клубники со сливками дурманил голову, хотелось подмять под себя податливое женское тело, устроиться между широко разведенных бедер и сбросить напряжение.
Максим потянулся, открыл глаза и чуть не кончил от открывшегося ему зрелища. Стася лежала рядом с ним в зеленоватой кружевной сорочке на тонких бретельках. Ее рыжие волнистые волосы разметались по кровати. Белая кожа точно сияла в свете солнечных лучей, проникавших в комнату сквозь шторы. Глубокий вырез оголял внушительную грудь чуть ли не полностью. Размер третий, а то и весь четвертый. Стася могла бы соперничать с девушками из известного мужского журнала, который Максим любил листать время от времени.
Она пробормотала что-то неразборчивое и повернулась набок. Сорочка сползла, обнажив розовый сосок с узким ореолом вокруг. У Максима все поплыло перед глазами, желание стало нестерпимым. Он придвинулся ближе и принялся лизать Стасину грудь. Сладкий вкус нежной кожи наполнил рот, сосок затвердел, и Максим застонал, но из горла вырвался лишь сиплый рык.
– Макс, хватит хулиганить, – пробурчала Стася. Она повернулась на другой бок, натянула одеяло на голову и продолжила спать как ни в чем не бывало.
От досады, злости и разочарования Максиму стало тошно. Если бы он был мужчиной, то Стася сейчас бы совсем иначе себя вела. Она бы умирала от желания в его объятиях, а потом… потом Максим показал бы ей, на что способен.
Стояк никуда не делся и напомнил о себе острой болью. Максим покрутился и так, и эдак. Ничего не помогало. Вот же чертово собачье тело! И как несчастные псы справляются с такими трудностями?
Максиму стало совсем невмоготу, и он понесся на кухню. Плевать на все! Он взлетел на диван, нашел первую попавшуюся подушку и с остервенением принялся ее терзать. В голове образовалась пустота, ощущения сосредоточились в одной точке, и долгожданная разрядка показалась истинным блаженством.
Максим рухнул на диван и, тяжело дыша, прикрыл глаза. Большего унижения даже представить сложно. Счастье, что он у Стаси дома, а не вынужден под присмотром Звездовой самоудовлетворяться. Если бы ведьма его застукала за подобным занятием, то умерла бы от восторга. Только сейчас Максим понял, до какой степени нужно было его возненавидеть, чтобы обречь на такое жалкое существование.
– Ну что, полегчало? – раздался ехидный голос какаду.
Максим вздрогну, вскочил на лапы и зарычал:
– Заткнись! Только тебя тут и не хватало.
– Я, вообще-то, здесь живу. – Герыч переступил с лапы на лапу и почистил клюв о перекладину. – А вот тебе тут явно не место. Если так стесняешься естественных порывов, мог бы уединиться в ванной. Там бы вам с подушкой никто не помешал.
Максим ощутил нахлынувшую волну жара. Если бы не шерсть, какаду лицезрел бы его багровый стыдливый румянец. Желания обсуждать свое поведение с попугаем, пусть и разумным, не возникало.
– Отвали, – огрызнулся он и растянулся на диване. – Нравится за мной наблюдать, на здоровье. Мне не жалко.
Герыч хмыкнул и принялся чистить белоснежные перья. От него исходила мощнейшая аура силы, и запах коленного железа. Максим понятия не имел о способностях попугая, но чувствовал, что с ним лучше не связываться.