Кофе на утреннем небе - стр. 14
– Так вот, – не терпелось поделиться своей историей Томе. – Он пригласил меня в кино. Вы же знаете, что творится в голове женщины, когда к ней подходит симпатичный молодой человек?
– Не знаю.
– Ну, как же, она отключается, творить начинают совсем другие уголки тела. Он смотрел на меня, не отвлекаясь ни на искренность Билли Холидей, что звала нас в свою Америку сороковых, ни на свой «Гиннесс», который уже остыл в бокале.
Марина понятия не имела, кто такая Билли Холидей, но прерывать Тому, вспомнив, что «Гиннесс» вроде как сорт пива, не стала.
– Вечер его был посвящён одной. Некоторые, возможно, захотели бы посвятить ей жизнь, он нет, да и у меня не было столько времени для выяснения симпатий.
Я сидела за стойкой с махито. Он подсел и спросил напрямую:
– Я вам нравлюсь? – пододвинув в мою пользу вазочку с чипсами.
– Нет, – ответила спокойно и достала один сушёный листок картошки.
– Я так и знал, что вы согласитесь со мной прогуляться по осеннему лесу, – дыхнул он на меня и погрузил в кумар тёмного солода.
– По лесу?
– Да, пошуршать листьями.
– Вы с ума сошли, никуда я с вами не пойду. Тем более в лес. Тогда, знаешь, что он сделал? – посмотрела она заговорщицки на Марину. – Он сказал: «А не надо никуда ходить». И насыпал жёлтой листвы под наши ноги.
– Какой листвы?
– Чипсы.
– Странный, – не поняла находчивости того парня Марина.
– Чипсы похожи на листву сушёную и они шуршат, если на них наступить.
– Аа, забавно. И что ты ему ответила?
– Зачем я вам, у меня столько недостатков.
– Что-то я не заметил. Каких?
– Я красива. Я умна. Я кусаюсь.
– А потом? – посмотрела Марина на острые зубки Томы и представила, как та кусается.
– А потом мы пошли в кино.
– А вот я так и не научилась кусаться, – с грустью заметила Марина. «Может, поэтому уже давно не была в кино».
Солнце заходило ко мне, проведать, будто больного лучевой болезнью, то и дело открывая свою солнечную дверь и наполняя комнату ярким светом. Всякий кабинет чем-то напоминает палату: если ты работаешь с утра до вечера, ты, конечно, похож на больного, бесконечно ищущего пути выздоровления. Таким людям ничто, кроме работы, не доставляло большего удовольствия. Я к ним не относился, хотя у солнца было своё мнение на этот счёт, но по крайней мере я его ещё замечал. Ещё бы. Сила этой плазмы не сравнится по влиянию на настроение ни с какой комедией.
– Катя, у тебя есть «Свободное время»? – спросил я по телефону секретаршу.
Скоро Катя принесла свежий журнал.
– Читали уже? – посмотрел я на мужика, который показывал мне время с обложки ноябрьского номера. На часах его соответственно было 11. Я посмотрел на свои, следуя их логике, там был уже январь. Часы были визиткой журнала, менялись только руки мужчин и женщин и бренды механизмов точных. Сначала журнал мне нравился, потом я стал покупать его по привычке, точнее покупала моя секретарша. «Свободное время», выстроенное из современных материалов, помогало скоротать его.
– Только после вас, Максим Соломонович.
– Катя, вы тоже не любите б/у?
– Нет, – не поняла моей иронии Катя, но хихикнула.
– А что вы любите, Катя?
– Настоящих мужчин.
– Но ведь настоящие, как правило, тоже б/у?
– Меня интересуют исключения.
– Девственники?
– Я не понимаю о чём вы, Максим Соломонович.
– Я сам себя порой не понимаю.