Кофе готов, милорд - стр. 33
Этого не может быть! Быстрее к воде.
Гладь огромного озера пугает. Он не вернется до того, как увидит её, не сейчас. Дом не убежит, а вот она… След предательски рассеивается над водой, будто душа покоится на дне. Что за чушь! Тело может утонуть, но не душа. Хвост бешено задергался, хлестко ударяясь о берег, выдавая разом охватившее смятение. Капли начавшегося дождя размывают последние эманации, он теряет с ней связь. Она умерла? Нет, жива. Вернулась? Невозможно!
Так почему он больше не чувствует? Не чувствует свою драгоценную душу, будто кто-то смешал ее запах с миром, вычеркнул его из памяти.
***
– Так как ты нас нашел? – резонно спросила я, перебирая пальцами шерстку хвоста.
– Пришлось вспомнить, как пахнет твоя непраздная самочка. С трудом, между прочим, – ворчливо пробухтел он, едва ли не облизывая моё ухо. – И то пришлось помотаться по деревням и городам, стирая копытца.
– А что за время пришло?
– Тот пенек с кувалдой клятву нарушил.
– Кузнец? – поразилась я.
– Ага. Как раз руку жал павлину в цилиндре, радовался удачному заказу, а я тут как тут. То-то славно он орал, что огонь в кузне погас, а новый запалить не может! – довольно улыбался клятик.
– Это кто ж нему пришел за моей туркой?
– Не знаю. Хотя запах чуть-чуть знакомый.
Хм… Запатентовать свое «изобретение» я так и не успела, а потому ничто не может помешать незнакомому проходимцу использовать джезву. То, что кузнец лишился силы, отозвалось во мне горьким удовольствием – неприятно, конечно, но нечего клятвы нарушать. Увы, это больше напоминает месть клятвопреступнику, а не превентивные меры воровства идеи.
Но мне ли сейчас об этом переживать? Мой план рухнул в одночасье, собственная единственная турка осталась на развалинах графской кухни, в сундуке спрятан небольшой мешочек ягод, а приобрести новые по старым каналам – это публично назваться графиней Амори́ и нарисовать на лбу мишень.
Даже сама попытка выйти сейчас на рынок с кофе – это верный способ самоубийства. Каждой собаке в высшем свете известно, кто принес в мир новое слово и что оно значит.
Без защиты титулом, деньгами и суровым к чужакам папочкой нечего и думать о кофейной империи. Разве что пресловутая репутация слуг, о которой говорил Ясень…
Мечты. Сейчас нужно думать о насущном хлебе, а именно – о деньгах для всей нашей скромной, но разнообразной семьи.
Спускаясь вниз в большой холл с чертиком на плече, прячущимся под волосами, я приняла решение познакомить его со всеми. Моей власти хватит на то, чтобы упредить убийство малыша, а потом к нему привыкнут. Может быть, даже полюбят.
– Тьфу, собачья погода! Как знал, что до обеда не успею, – насквозь мокрый Феликс зашел в дом, стряхивая с себя мгновенно тающие снежинки. – Извольте принимать заказ, леди: краски, лак, валики. Даже артефакт для циклевки добыл. Пол-то тут крепкий, обновить его поверху и ладно будет. Лавочник-клят еще и недоволен был, мол, чего торчу у дверей, пока он есть изволит. Я согласен, обед – это святое, но уходить так далеко от лавки, а потом возвращаться вразвалочку… Всех покупателей растерять можно.
Я внимательно осмотрела большое помещение, которое служило нам чем-то вроде прихожей. Практически идеально прямоугольное, около сорока квадратных метров, которые пустовали в силу непонимания, куда такое богатство приспособить.