Коэффициент выживания, или Каникулы настоящих мужчин - стр. 3
Кто-то отстал. Кто-то вперед вырвался! Толпа ревет, бисер мечет!
Лерыч профи, он свое дело знает.
А вот вам первое препятствие! Как из-под земли – засада патрулей. Н-на! О! Смотри-смотри! Кого-то уже повязали. Наш целехонек.
«Давай, Лерыч! Давай!»
Н-на! Высокий забор, а по верху «колючку» пустили. Хорошо, что не под напряжением. Свои же ребята! Но тут уж ничего не попишешь. Еще народец отвалился.
«Да-вай! Да-вай!» – Неистовствует разгоряченная, распаленная толпа.
А, н-на тебе на закусь Сурика Акимовича! Что съели? Подавились? А наш-то, к финишу подобрался. И вот он уже чемпион, осуществляет торжественную передачу пакетов с молоком и французских булочек курсовому офицеру Валере Филину. Докладывает: «Товарищ капитан, поставленную задачу успешно выполнил». Генерал Филиппов лично руку жмет. «Молодец!» -говорит. Генерал Захарьянц прослезился, по плечу хлопает:
«Как это ты меня сделал, сынок?»
Наш Сэм один глаз щурит, криво улыбается, одобрительно кивает чемпиону. Ласково, так по-отечески произносит:
«Что тут скажешь? Достоин. Можно конечно тебя и в увольнение отпустить. Можно. Но зачем самоходчику увольнение? О! Придумал! Пять нарядов вне очереди. Самое то. Достоин!»
Лерыч благосклонно соглашается.
Вот такой наш Лерыч.
Дальше Уля. Светлая голова. Умный, грамотный, если б захотел ученой степенью заморочиться – запросто получилось. По женской части не промах… но только больше теоретически. В этом деле он чемпион-теоретик был. Любую женскую особь запросто мог по параграфам разложить, определив по статям. И пофиг, блондинка она или брюнетка, пусть даже рыженькая будет. Всеяден, мерзавец. Одна беда – дур тупых на нюх не переваривал. Сейчас счастлив в браке, уже дедушка. Небось, нашел ту единственную, у которой стати с его умственными принципами сошлись. А может химия, поганка такая, свою роль сыграла. Но это уже не суть.
Бес. Этот красавчик. Не скажу, что все ему легко давалось, но на страдальца никогда не тянул. О! Пришли!
– Ну и где? – Задал вопрос неугомонный Уля.
– Не кипишуй. – Успокоил Бес. – Чё, народ не видишь? Очки протри. Тоже ведь встречают. Еще три минуты. Уже объявили. Сейчас подойдет.
–Парни, смотри! – У Лерыча челюсть отвисла.
На козырьке подходившего к перрону поезда, на табло светилось то ли название, то ли предупреждение: «Имени Ильича».
– Ах-хринеть! Ну, надо же, старый дает!
Бес успокоил:
– Чего вы? Это не из-за Сэма. Однозначный намек на Володю Ленина.
– Ф-фух! А то уж я думал…
– Ага. Благодарный Киев, в котором сейчас от байстрюков Бандеры не протолкнешься, шлет Москве привет в виде одного из своих сыновей, Ивана Ильича Семичасного.
Встречающий народ оживился, забегался у пока еще закрытых дверей вагонов. Диктор объявил о прибытии и о нумерации.
– Какой вагон?
– Седьмой.
– Ну правильно, рядом с рестораном. Не удивлюсь, если всю ночь квасили?
– Уля, по себе не ровняй. У Сэма здоровье уже не то, чтоб всю ночь квасить.
– Вон! – Лерыч заметил родные лица. – Солнце наше ясное вышло!
– Пошли! Балабол!
– Здравствуйте, Иван Ильич!..
Объятия при встрече описывать не буду. Сэм, все такой же гриб-боровик, правда несколько располневший, но в свои восемьдесят с хвостиком, не в пример гражданским, мужчина с большой буквы. Из-за нависших седых бровей, на орлов-встречающих, падал его насмешливый, узнаваемый взгляд. Не сам приехал, с сопровождающим.