Кодекс недотроги - стр. 14

В растрепанных чувствах я ввалилась домой, сбросила на пол пакеты. Надька вышла в прихожую, услышав шуршание.

– Ты куда в магазин-то ходила? До Монголии?

– Нааадь, – я виновато сдвинула брови, – давай напьемся?

Мы сидели на кухне, разливали остатки вина по бокалам, а я заканчивала свой рассказ.

– Тююю, тоже мне потеря. – Надька вылила последние капли в мой бокал и опустила пустую бутылку на пол. – Пусть этот тупоголовый придурок с членом вместо мозгов возвращается на то пастбище, с которого прискакал. Такие, как он, не меняются.

– Не знаю, Надь. Мне показалось, он говорил искренне. Вдруг он и правда все осознал?

Надька вздохнула, обняла меня за плечи.

– Решать тебе. Но смотри, подруга, как бы ты потом не пожалела. Все в этом мире заслуживают второго шанса, кроме него, потому что он его не оценит. Зато я тебя ценю и постараюсь тебе помочь не грохнуться в эту яму с коровьими лепешками.

Я обняла её в ответ, понимая, что она права. Права во всем.

– Подай, пожалуйста, телефон.

– Что ты ему напишешь?

Я молча набрала сообщение, нажала отправить и, положив гаджет на стол, твердо посмотрела на Надю.

– Сказала, что максимум, на который он может рассчитывать, это дружба.

Надя сморщила нос.

– Это слишком великодушно, Элис.

Мы рассмеялись, звонко чокнулись бокалами и продолжили вдвоем чествовать Диониса.

Настроение существенно улучшилось и теперь мое решение казалось мне единственно верным.

Далеко за полночь я легла в постель. Закрыла глаза и слушала звуки улицы. Как только очертания реальности начинали стираться, я снова увидела запястья, обрамленные кипенно-белыми манжетами рубашки, но уже не боялась шагнуть в мир собственных фантазий.

На работу в понедельник я опоздала. Не сильно. И причина была такой, о которой начальству не расскажешь. Фирсов безапелляционно завладевал моим сознанием, вторгаясь в мои сны и распаляя воображение докрасна своей игрой с манжетами рубашки. Каждую ночь, стоило мне закрыть глаза, как я снова видела его в его кабинете, сидящим за тяжелым столом цвета венге. Его темные глаза смотрели на меня из-под бровей, сверкая похотью. Любое его движение говорило яснее самых пылких слов. От вида его предплечий меня и вовсе начинало потряхивать. Каждый мой сон заканчивался ровно на том моменте, как он встает с места и приближается ко мне.

Влетев в двери офиса, я чуть не ткнулась опять лицом в грудь Павла.

– Доброе утро, Павел Борисович, – запыхаясь, промямлила я, смахивая с лица растрепанные волосы.

Фирсов поднял руку, чуть поддернув рукав, повернул запястье и взглянул на часы.

– Алиса Романовна, вам известно, что значит слово «пунктуальность»?

Я растерянно кивнула и на всякий случай отвела взгляд от его рук, черт бы их побрал.

– Через полчаса у меня встреча по поводу заключения нового контракта. Не разочаровывайте меня. У вас десять минут.

Он резко отошел от меня, ткнул пальцем в папку на моем столе и скрылся за дверью своего кабинета.

– Черт. Сначала сам снится, гад, потом орет.

Поджав губы и с обидой посмотрев на дверь кабинета Павла, я открыла папку. Пробежала глазами по первым двум листам, надеясь успеть до встречи прочесть остальное.

Ровно через полчаса мы входили в здание, где располагался офис потенциального заказчика. Громадина со стеклянными фасадами, уходящая в небо на несколько десятков метров. Я подняла голову, прикидывая количество этажей, но сбилась со счета на десятом и бросила эту затею.