Код спасителя. Начало - стр. 5
Мартин встряхнул головой, отгоняя от себя мучительные мысли, и снова взглянул в зеркало. Он уверенно проговорил, глядя в глаза своему отражению:
– Я счастлив. Я успешен. Я люблю и любим. Хватит мучить себя, Мартин, пора успокоиться.
Из соседней комнаты доносится голос Аделины: «Эй, сколько можно прихорашиваться? Дай взглянуть на тебя, пока водитель не подъехал! Все-таки я твоя будущая жена и имею право хотя бы проводить тебя на эту премию, раз уж ты так хочешь ехать туда один!»
Мартин в последний раз окидывает взглядом свой костюм, чуть сильнее затягивает галстук и выходит из комнаты:
– Уже иду, иду! Сколько нетерпения!
* * *
Волна накатилась на берег, протянула вверх и тут же бросила мелкие острые ракушки, прикрыв их белой пеной. Волна разбивается о берег и уходит в песок, пена – единственное доказательство ее жизни и смерти. Волна исчезает, но на ее место тут же приходит новая и, набрав мощь где-то там, ближе к горизонту, снова исчезает в песке и мелкой гальке. Океан не бывает спокоен, он живет этим мерным раскачиванием, этой мощной шипящей колыбельной.
Океан спокоен, но его спокойствие зловеще, оно отдает тревогой, ожиданием бури, которая должна разразиться, разрушая все на своем пути, с корнем вырывая деревья из земли, уничтожая жизнь. Но бури не будет, как не будет и смерти в этом странном мире. Закатное солнце зависло над горизонтом, но так и не может утонуть. Это никогда не закончится, а успокаивающе шумящие волны никогда окончательно не затопят песчаную отмель небольшого острова. Да и что здесь уничтожать? Поселения? Людей? Здесь нет ничего. Остров одиноко выделяется в водной глади, тени от пальм привычно лежат на земле, растопырив пальцы.
Он сделал шаг навстречу волне и тут же отпрянул. Вода затопила его след, лизнув мысок ботинка. Странно. Он миллионы раз видел, как это проделывают люди. Они смеются, или с криком бегут прочь, чтобы снова вернуться, когда отхлынет волна. Перед его глазами проносились образы, превратившиеся в цифровые коды и таким образом сохранившиеся в его памяти, его сознании. Смех – странная реакция. Как и многое в действиях людей. Тот факт, что взрослые могут играть с волнами в догонялки, так же как это делают человеческие дети, еще одно доказательство странности этого вида…
Он шел, глядя на закатное солнце, забыв о волнах, что то и дело дотрагивались до его ног. Он совершал подобный обход острова каждые тридцать земных часов, отключившись от наблюдения, оставив свою безостановочную работу. Каждому процессору периодически необходима перезагрузка. Человек не может быть сосредоточенным более двадцати минут. Через двадцать минут его мозг истощается, внимание становится рассеянным, а цель призрачной. Чтобы вернуть концентрацию, человеку необходим отдых, перезагрузка или переключение на новую задачу. Биороботу не нужен отдых, процессы в системе, заключенной в его голове, не прерываются ни на секунду. Оператор МG76 – совершенное создание, созданное Системой.
Возможно ли создать слишком совершенного биоробота? Слишком совершенный, значит, склонный к самосовершенствованию. Уподобление своей биологической модели в ходе наблюдений за развитием человеческой расы – это совершенствование, верно. Но очеловечивание, обогащение чувственной сферы, а значит, умение сопереживать делают поведение биоробота непрогнозируемым, а его самого – более слабым и, конечно же, более опасным для Системы. Когда сверхинтеллект соединяется с человечностью, нельзя беспечно продолжать думать, что Система не пострадает.