Код человеческий - стр. 35
Окраина Защекинска мирно спала.
Дрему прервали приглушенные расстоянием голоса. Где-то неподалеку явно общались на повышенных тонах. Один из говорящих возмущенно возражал, другие угрожающе басили в ответ. Матвей прислушался, и сон быстро слетел. У дома, за углом, два копа разводили позднего прохожего на деньги.
– Ты пьяный, – безапелляционно провозгласил один из стражей порядка, – ХАЭН свой протяни. Куда направляемся, а?
– Водитель я, грузовик вожу, с рейса только, мне б домой, – оправдывался мужчина, – ХАЭН разрядился вот, что поделать? Это ж не преступление…
– Дай сюда руку, говорю. Домой пойдешь, если я разрешу. Сейчас в дежурке разберемся. Ты не бубни, а отвечай мне, пил? – На этих словах голос вопрошающего подобрел и смягчился, мол, признайся, с кем не бывает.
Мужичок повелся на провокацию:
– Да выпил немного пива после рейса…
– Ну тогда, уважаемый, пройдемте. – С ержант мгновенно сменил милость на строгость, поймав дурака на слове.
– Куда пройдемте, мужики, я ж кружку только…
– Не мужики, а должностные лица органов внутренних дел для тебя, говно! И тыкать не надо, – зачем-то грозно добавил второй коп.
– Вы мне в сыновья годитесь, что ж вы делаете?! – Осознав, как его провели, мужчина в отчаянии попытался взять на жалость. Все это выглядело безнадежно, собаки уже затравили дичь.
– Закрой рот, ща на освидетельствование, а потом «привет, пятнадцать суток!». – И напарники весело захохотали.
– Не имеете права! – воскликнул обреченно мужчина и отдернул свою руку с ХАЭНом, на которую сержант уже надевал наручник. Лица напарников сразу исказились гримасами злобы.
– Ах ты, сука! Не понимаешь по-хорошему?! На сотрудника при исполнении, падла?! – С этими словами, не мешкая, оба блюстителя выхватили дубинки и, повалив задержанного на тротуар, принялись выколачивать из него пыль. Мужичок, прикрыв голову руками, по-собачьи подвывал и пытался отползти.
В этот момент Матвея будто током ударило. Впоследствии на память приходили только болезненное ощущение, словно при сорокоградусной температуре, и странное течение времени, где за секунду проносились табуны мыслей, а действия получались быстрыми и четкими.
Все складывалось в удачный пасьянс: ночь, никаких свидетелей, люди спят, а большинство обитателей квартир вообще отсутствует дома – они либо на дачах, либо в развлекательных центрах; у двери в прихожей стоит новенькая бита – заготовленный подарок племяннику ко дню рожденья; в той же прихожей на полке валяются льняные строительные перчатки и шарф – утром, словно специально, они попались на глаза. Надев перчатки, схватив биту, Матвей в кедах на босу ногу и шортах выскочил на лестничную площадку и уже там обмотал шарфом голову, оставив открытыми только глаза. Когда он тихо вышел из подъезда, копы доделывали дело – все реже ударяли дубинки по телу человека. Наконец, запыхавшись, один отошел от места расправы и, устало вытерев рукой пот со лба, вытащил сигареты.
– Хватит, Витек, ему еще до отделения топать. Слышишь? Иначе нам придется тащить, а я уморился. – Прикурив, «труженик» сделал сладкую затяжку и выпустил струю дыма. – Фу, как в бане… Когда эта проклятая жара спадет?
Его товарищ порылся у несчастного в карманах и не спеша приблизился к напарнику за сигаретой. Мужичок медленно встал на четвереньки, сплевывая в пыль кровавую юшку.