Княжна Дубровина - стр. 14
– Как пройти? Маленькие сестры не перелезут.
– Я перелезу сейчас, – откликнулась Анюта.
– Как можно, – возмутилась с той стороны Маша, – обойдите вокруг, через улицу.
– Нет, нет! – заговорили в один голос Митя и Ваня и принялись за работу. Они вытащили одну доску из забора, не слишком крепкую. Маша им запрещала, но они ее не слушали.
– Ничего, – говорили они, – забор наш.
После долгих усилий вытащили еще две доски, и в это узкое отверстие со смехом и шутками просунули сестер, а затем торжественно ввели их в палисадник Котельниковых – одну с оборванным подолом платья.
– Что вы это, как можно, – говорили в один голос Дарья-няня и Софья Артемьевна, – зачем через забор, через улицу было бы приличнее.
– Да вот, приличнее, – сказал Митя, – а вы сговоритесь-ка с нашими няньками. Они к вам сестер не пустят.
– Наверняка не пустят, – вторили ему сестры.
– Не пустят, а я уйду, – настаивала Анюта.
– Ты, известно, уйдешь, ты молодец девчонка, – сказал Митя смеясь, – а вот Лиза не посмеет.
– Оттого что Лиза – трусиха, – говорила Анюта, – оттого и не посмеет.
– Но ведь посмели, коли вы здесь, – усмехнулась Маша. – Ничуть не посмели, а потихоньку ушли, няньки наши чаи распивают и думают, что мы в саду, а мы вот где, – сказал Митя торжественно, и все дети расхохотались.
– И вас не хватятся дома? – спросила Софья Артемьевна с недоумением.
– И не хватятся, уж наверняка не хватятся до самого того времени, как прийти папочке. Папочка возвращается домой из присутствия в пять часов; вот в половине пятого они и пойдут искать нас по саду; не найдут там, пойдут на улицу, и уж как тогда злятся – любо-дорого смотреть!
– Бедные дети, – вздохнула Дарья-няня, – сироты без матери.
– Дети, брошенные без призора, – сказала Софья Артемьевна и тихо покачала головой. – Жаль их! Посмотри, – прибавила она тихо, обращаясь к дочери, – у меньшой барышни в пройме дыра, да и юбка оборвана.
Маша встала, взяла иголку с ниткой и позвала:
– Анюта, подите сюда, я зашью вам платье; не ходите так, нехорошо.
– Да что ж мне делать, если лопнуло!
– Как «что делать»? Зашить!
– Я не умею.
– А я вас научу, – сказала Маша.
– Жалкие дети, – шепнула ей мать.
– Ну, мама, не жалейте их так, я их буду беречь, – улыбнулась Маша, – мы вот познакомились, и теперь я позабочусь о них – страсть детей люблю.
И действительно, Маша, любившая детей без памяти, каждый день теперь играла с ними, и кур с ними кормила, и полола с ними вместе в палисаднике, и цветы поливала, да, кстати, и глядела, чтоб они не шалили, были чисто одеты, мыли почаще руки; она сама их причесывала, оправляла на них платья. Няньки скоро узнали об их знакомстве, но им это было на руку, оттого они Маше и не мешали. К осени обо всем узнал из рассказов детей и Николай Николаевич и отправился благодарить соседок за внимание к его детям. Целую зиму дети каждый день уж не через забор, а чинно – через улицу – ходили навещать соседок, а Николай Николаевич повадился ходить к ним каждый вечер. К следующей весне он, видя дружбу детей с Машей, решился и сделал ей предложение. Он был человек еще не старый – ему минул только сорок один год, а ей было уж двадцать пять лет, хотя нельзя было дать больше восемнадцати. И Маша согласилась. Она горячо полюбила детей Николая Николаевича, да и он был ей симпатичен. Только мать ее не уставала удивляться.